СОСТОЯНИЕ РОССИИ В КОНЦЕ XVI ВЕКА
Безопасность России в отношении к соседственным
Державам. Войско. Жалованье. Доходы. Богатство Строгановых. Суд и расправа.
Пытки и казни. Торговля. Цена разных товаров. Корабли Российские.
Образование. Геометрия и Арифметика. Тайное письмо или цифры. География.
Словесность. Художества и ремесла. Москва. Обычаи. Примеры местничества.
Двор. Вина иноземные, меды и яства Русские. Хлебосольство. Долгая жизнь.
Медики. Лекарства. Аптекари. Разные обыкновения. Убогий дом. Одежда женщин.
Забавы. Бани. Пороки. Набожность. Смерть первого Борисова сына. Юродивые.
Терпимость. Уния в Литве.
Описав судьбу нашего отечества под наследственным
скипетром Монархов Варяжского племени, заключим Историю семисот тридцати
шести лет обозрением тогдашнего состояния России в государственном и
гражданском смысле.
Никогда внешние обстоятельства Московской державы,
основанной, изготовленной к величию Иоанном III, не казались столь
благоприятными для ее целости и безопасности, как в сие время. В Литве
преемник Баториев дремал на троне, окруженном строптивыми, легкомысленными и
несогласными Вельможами; Швеция колебалась в безначалии; Хан умел только
грабить оплошных; Магомет III в сильном борении с Австриею предвидел еще
опаснейшую войну с Шахом - а Россия, почти без кровопролития взяв неизмеримые
земли на северо-востоке, заложив крепости под сению Кавказа, восстановив свои
древние грани на скалах Корельских, ожидая случая возвратить и другие
несчастные уступки Иоаннова малодушия, города в Ливонии и важную пристань
Балтийскую, - Россия, спокойная извне, тихая внутри, имела войско многочисленнейшее
в Европе и еще непрестанно умножала его. Так говорят иноземные современники о
ратных силах Федоровых:
"Пятнадцать тысяч Дворян, разделенных на три степени;
Больших, Средних и Меньших, Московских и так называемых Выборных (присылаемых
в столицу из всех городов и чрез три года сменяемых иными), составляют конную
дружину Царскую. Шестьдесят пять тысяч всадников, из Детей Боярских, ежегодно
собирается на берегах Оки, в угрозу Хану. Лучшая пехота - стрельцы и Козаки:
первых 10000, кроме двух тысяч отборных, или стремянных; вторых около шести
тысяч. Наряду с ними служат 4300 Немцев и Поляков, 4000 Козаков Литовских,
150 Шотландцев и Нидерландцев, 100 Датчан, Шведов и Греков. Для важного
ратного предприятия выезжают на службу все поместные Дети Боярские с своими холопями
и людьми даточными (из отчин Боярских и церковных), более крестьянами, нежели
воинами, хотя и красиво одетыми (в чистые, узкие кафтаны с длинным, отложным
воротником): невозможно определить их числа, умножаемого в случае нужды
людьми купецкими, также наемниками и слугами Государя Московского, Ногаями,
Черкесами, древними подданными Казанского Царства. Сборные областные дружины
называются именами городов своих: Смоленскою, Новогородскою и проч.; в каждой
бывает от 300 до 1200 ратников. Многие вооружены худо; только пехота имеет
пищали: но огнестрельный снаряд не уступает лучшему в Европе. Доспехи и
конские приборы Воевод, чиновников, Дворян блистают светлостию булата и
каменьями драгоценными; на знаменах, освещаемых Патриархом, изображается Св.
Георгий. В битвах удары конницы бывают всегда при звуке огромных набатов (или
барабанов), сурн и бубнов: всадники пускают тучу стрел, извлекают мечи, машут
ими вокруг головы и стремятся вперед густыми толпами. Пехота, действуя в степи
против Крымцев, обыкновенно защищает себя гуляем, или подвижным складным
городком, возимым на телегах; то есть ставят два ряда досок на пространстве
двух или трех верст в длину и стреляют из сего укрепления сквозь отверстия в
обеих стенах. Ожидая Хана, Воеводы высылают Козаков в степи, где изредка
растут высокие дубы: там, под каждым деревом, видите двух оседланных лошадей:
один из всадников держит их под узду, а товарищ его сидит на вершине дуба и
смотрит во все стороны; увидев пыль, слезает немедленно, садится на лошадь,
скачет к другому дубу, кричит издали и показывает рукою, где видел пыль;
страж сего дерева велит своему товарищу также скакать к третьему дереву с вестию,
которая в несколько часов доходит до ближайшего города или до передового
Воеводы". - Далее сии иноземные наблюдатели, замечая (как и в Иоанново
время), что Россияне лучше бьются в крепостях, нежели в поле, спрашивают:
"чего со временем нельзя ожидать от войска бессметного, которое, не
боясь ни холода, ни голода и ничего, кроме гнева Царского, с толокном и
сухарями, без обоза и крова, с неодолимым терпением скитается в пустынях
Севера, и в коем за славнейшее дело дается только маленькая золотая деньга (с
изображением Св. Георгия), носимая счастливым витязем на рукаве или
шапке?"
Но Цари уже не скупились и не щадили казны для лучшего
устройства ополчений. Уже Иоанн производил денежное жалованье воинам в
походах: Федор или Годунов давал, сверх поместных земель, каждому Дворянину
или сыну Боярскому пятнадцатитысячной Царской дружины от 12 до 100 рублей;
каждому стрельцу и Козаку 7 рублей, сверх хлебного запаса; конному войску на
берегах Оки около 40000 рублей ежегодно; что, вместе с платою иноземным
воинам (также Боярам, окольничим и другим знатнейшим сановникам, из коих
первые имели 700, а вторые от 200 до 400 рублей жалованья), составляло
несколько миллионов нынешнею монетою и свидетельствовало о возрастающем
богатстве России, которое еще яснее увидим из следующих подробных известий о
тогдашних доходах государственных.
1) Особенная Царская отчина, 36 городов с селами и
деревнями, доставляла казне дворцового ведомства, сверх денежного оброка,
хлеб, скот, птиц, рыбу, мед, дрова, сено: чего, за содержанием двора, в
расточительное Иоанново время продавалось ежегодно на 60000 рублей, а в Федорово,
от лучшего хозяйства, введенного Дворецким, Григорьем Васильевичем Годуновым,
на 230000 рублей (около 1150000 нынешних серебряных).
2) Тягло и подать государственная, с вытей хлебом, а с сох
деньгами, приносили казне Четвертного ведомства 400000 рублей: с области
Псковской 18000, Новогородской 35000, Тверской и Новоторжской 8000, Рязанской
30000, Муромской 12000, Колмогорской и Двинской 8000, Вологодской 12000,
Казанской 18000, Устюжской 30000, Ростовской 50000, Московской 40000,
Сибирской (мехами) 20000, Костромской 12000, и проч.
3) Разные городские пошлины: торговые, судные, питейные,
банные, вносимые в казну большого прихода (с Москвы 12000, Смоленска 8000,
Пскова 12000, Новагорода 6000, Старой Русы, где варилась соль, 18000, Торжка
800, Твери 700, Ярославля 1200, Костромы 1800, Нижнего 7000, Казани 11000,
Вологды 2000, и проч.), составляли 800000 рублей, вместе с экономиею приказов
Разрядного, Стрелецкого, Иноземского, Пушкарского, которые, имея свои
особенные доходы, отсылали сберегаемые ими суммы в сей же большой приход -
так, что в сокровищницу Кремлевскую, под Федорову или Годунова печать,
ежегодно вступало, сверх главных государственных издержек на войско и двор,
не менее миллиона четырехсот тысяч рублей (от шести до семи миллионов нынешних
серебряных). "Несмотря на сие богатство (пишет Флетчер в своей книге о
России), Федор, по совету Годунова, велел перелить в деньги множество золотых
и серебряных сосудов, наследованных им после отца: ибо хотел сим мнимым
знаком недостатка в монете оправдать тягость налогов".
К умножению государственного достояния, Федор на Соборе
духовенства и Бояр (в июле 1584) подтвердил Устав Иоаннов 1582 года, чтобы
Святители, церкви и монастыри безденежно отдали в казну все древние Княжеские
отчины, вместе с землями, им заложенными, и впредь до нового указа отменил
тарханные, или льготные, грамоты, которые знатную часть церковных, Боярских и
Княжеских имений освобождали от государственных податей, к ущербу казны и ко
вреду всех иных владельцев: ибо крестьяне уходили от них в льготные
жительства, чтобы не платить никаких налогов. В сей же Соборной грамоте
сказано: "Земли и села, отказанные монастырям за упокой души, выкупаются
наследниками или, буде их нет, Государем, для раздачи воинским людям",
коим уже не доставало земель поместных.
Но обогащение казны, по известию чужестранцев, в некотором
смысле вредило народному благосостоянию: 1) налоги, облегченные Федором, были
все еще тягостны; 2) заведение питейных домов в городах, умножая пьянство,
разоряло мещан, ремесленников, самых земледельцев; губило достояние их и
нравственность; 3) от монополий казны терпело купечество, лишаемое свободы
продавать свои товары, если царские еще лежали в лавках. Флетчер пишет, что
между купцами славились богатством одни братьям Строгановы, имея до трехсот
тысяч (около полутора миллиона нынешних серебряных) рублей наличными
деньгами, кроме недвижимого достояния; что у них было множество иноземных,
Нидерландских и других мастеров на заводах, несколько аптекарей и медиков,
10000 людей вольных и 5000 собственных крепостных, употребляемых для варения
и развоза соли, рубки лесов и возделания земли от Вычегды до пределов Сибири;
что они ежегодно платили Царю 23000 рублей пошлины, но что правительство,
требуя более и более, то под видом налога, то под видом займа, разоряет их
без жалости; что в России вообще мало богатых людей, ибо казна все поглощает;
что самые древние удельные Князья и Бояре живут умеренным жалованьем и
поместным доходом (около тысячи рублей на каждого), совершенно завися от
милости Царской". Однако ж Бояре и многие сановники имели знатные
отчины, как родовые, так и жалованные; а потомки древних Князей и в Иоанново
время еще владели частию их бывших Уделов: например, славный Князь Михайло
Воротынский в 1572 году ведал треть Воротынска как свою наследственную
собственность.
Умножая войско и доходы, правительство занималось, как мы
видели, и лучшим внутренним устройством Государства: радело о безопасности
лиц и достояния. Вопреки сказанию иноземцев, что в России не было тогда
никаких гражданских законов, кроме слепого произвола Царей, сии законы,
изданные первым Самодержцем Московским (что достойно примечания), дополненные
его сыном, исправленные, усовершенствованные внуком, служили неизменным
правилом во всех тяжбах - и Грозный, попирая святые уставы человечества,
оставлял гражданские ненарушимыми в России: не отнимал даже истинной Царской
собственности у тех, которые могли доказать, что владеют ею долее шести лет.
Именем Федоровым издав важный политический закон об укреплении земледельцев,
Годунов не прибавил ничего более к Судебнику, но пекся о точном исполнении
оного: желая славиться неумытным правосудием, оказывал его в делах гласных: о
чем свидетельствуют и летописцы, славя счастливый век Федоров. Как в Иоанново,
так и в сие время суд с расправою земскою зависели в областях, под главным
ведомством Думы, от наместников, избираемых из Бояр, Окольничих и других
знатных сановников. Все члены Федоровой Думы были наместниками и редко
выезжали из Москвы, но они имели товарищей, Тиунов, Дьяков, которые с их ведома
решили дела. Пишут, что народ вообще ненавидел Дьяков корыстолюбивых:
определяемые всегда на малое время, сии грамотеи приказные тем более спешили
наживаться всякими средствами; жалобы имели действие; но обыкновенно уже
после смены грабителей: тогда судили их строго, лишали всей беззаконной
добычи, выставляли на позор и секли, привязывая лихоимцу к шее взятую им
вещь, кошелек с деньгами, соболя или что другое. Закон не терпел никаких
взяток; но хитрецы изобрели способ обманывать его; челобитчик, входя к судье,
клал деньги пред образами, будто бы на свечи: сию выдумку скоро запретили
указом. Только в день Светлого Воскресения дозволялось судьям и чиновникам
вместе с красным яйцом принимать в дар и несколько червонцев (коих цена
обыкновенно возвышалась в сие время от 16 до 24 алтын и более). По крайней мере
видим достохвальное усилие правительства искоренять зло, известное и в веки
лучшего гражданского образования. - Та же ревность к уменьшению преступлений
ввела или сохраняла у нас отвратительную для сердца жестокость в законных
пытках: чтобы выведать истину от уличаемого преступника, жгли его несколько
раз огнем, ломали ему ребра, вбивали гвозди в тело. Убийц и других злодеев
вешали, казнили на плахе или топили, или сажали на кол. Осужденный, идучи к
лобному месту, держал в связанных руках горящую восковую свечу. Для
благородных людей воинских облегчали казнь: за что крестьянина или мещанина
вешали, за то сына Боярского сажали в темницу или секли батогами. Убийца
собственного холопа наказывался денежною пенею. - Благородные люди воинские
имели еще, как пишут, странную выгоду в гражданских тяжбах: могли, вместо
себя, представлять слуг своих для присяги и для телесного наказания в случае
неплатежа долгов.
Торговля, хотя отчасти и стесняемая казенными монополиями,
распространилась в Федорово время от успехов внутренней промышленности:
любопытству и наблюдательному духу Англичан, которые всех более умели ею
пользоваться, обязаны мы весьма обстоятельными об ней сведениями. "Мало
земель в свете (пишут они), где природа столь милостива к людям, как в
России, изобильной ее дарами. В садах и в огородах множество вкусных плодов и
ягод: груш, яблок, слив, дынь, арбузов, огурцов, вишни, малины, клубники,
смородины; самые леса и луга служат вместо огородов. Неизмеримые равнины
покрыты хлебом: пшеницею, рожью, ячменем, овсом, горохом, гречею, просом.
Изобилие рождает дешевизну: четверть пшеницы стоит обыкновенно не более двух
алтын (нынешних тридцати копеек серебром). Одна беспечность жителей и
корыстолюбие богатых производят иногда дороговизну: так в 1588 году за
четверть пшеницы и ржи платили в Москве 13 алтын. Хлеб и плоды составляют
важный предмет торговли внутренней; а для богатства внешней Россияне имеют:
1) Меха, собольи, лисьи, куньи, бобровые, рысьи, волчьи,
медвежьи, горностаевые, беличьи, коих продается в Европу и в Азию (купцам
Персидским, Турецким, Бухарским, Иверским, Арменским) на 500 тысяч
рублей". (Ермаковы и новейшие завоевания в северной Азии обогатили нас
мягкою рухлядью: Федор строго предписал Сибирским Воеводам, чтобы они никак
не выпускали оттуда в Бухарию ни дорогих соболей, ни лисиц черных, ни
кречетов, нужных для охоты царской и для даров Европейским Венценосцам.)
"Лучшие соболи идут из земли Обдорской; белые медведи из Печорской;
бобры из Колы; куницы из Сибири, Кадома, Мурома, Перми и Казани; белки,
горностаи из Галича, Углича, Новагорода и Перми.
2) Воск: его продается ежегодно от десяти до пятидесяти
тысяч пуд.
3) Мед: употребляется на любимое питье Россиян, но идет и
в чужие земли, более из областей Мордовской и Черемисской, Северской,
Рязанской, Муромской, Казанской, Дорогобужской и Вяземской.
4) Сало: его вывозится от тридцати до ста тысяч пуд, более
из Смоленска, Ярославля, Углича, Новагорода, Вологды, Твери, Городца; но и
вся Россия, богатая лугами для скотоводства, изобилует салом, коего мало
расходится внутри Государства на свечи: ибо люди зажиточные употребляют
восковые, а народ лучину.
5) Кожи, лосьи, оленьи и другие: их отпускают за границу
до десяти тысяч. Самые большие лоси живут в лесах близ Ростова, Вычегды, Новагорода,
Мурома и Перми; Казанские не так велики.
6) Тюлений жир: сих морских животных ловят близ
Архангельска, в заливе Св. Николая.
7) Рыбу: лучшею считается так называемая белая. Города,
славнейшие рыбною ловлею, суть Ярославль, Белоозеро, Новгород Нижний,
Астрахань, Казань: чем они приносят Царю знатный доход.
8) Икру, белужью, осетровую, севрюжью и стерляжью: продается
купцам Нидерландским, Французским, отчасти и Английским; идет в Италию и в
Испанию.
9) Множество птиц: кречеты продаются весьма дорогою ценою.
10) Лен и пеньку: их менее отпускается в Европу с того
времени, как Россия лишилась Нарвы. Льном изобилует Псков, пенькою Смоленск, Дорогобуж
и Вязьма.
11) Соль: лучшие варницы в Старой Русе; есть и в Перми, Вычегде,
Тотьме, Кинешме, Соловках. Астраханские озера производят самосадку: купцы
платят за нее в казну по три деньги с пуда.
12) Деготь: его вывозят в большом количестве из Смоленской
и Двинской области.
13) Так называемые рыбьи зубы, или клыки моржовые: из них
делают четки, рукоятки и проч.; составляют также лекарственный порошок, будто
бы уничтожающий действие яда. Идут в Азию, Персию, Бухарию.
14) Слюду, употребяемую вместо стекла: ее много в земле Корельской
и на Двине.
15) Селитру и серу: первую варят в Угличе, Ярославле, Устюге;
вторую находят близ Волги (в озерах Самарских), но не умеют очищать ее.
16) Железо, весьма ломкое: его добывают в земле Корельской,
Каргополе и в Устюге Железном (Устюжне).
17) Так называемый Новогородский жемчуг, который ведется в
реках близ Новагорода и в Двинской земле". Том 10 Глава 3 ПРОДОЛЖЕНИЕ ЦАРСТВОВАНИЯ ФЕДОРА ИОАННОВИЧА. ГОДЫ 1591 - 1598 (3) |
