Происхождение Татар. Чингисхан. Его завоевания. Половцы бегут в Россию.

Мнения о Татарах. Совет Князей. Избиение Послов Татарских. Битва на Калке.

Правило Татар. Победители скрываются. Удивление Россиян. Ужасные

предзнаменования. Новые междоусобия. Набеги Литовские. Поход в Финляндию.

Христианство в земле Корельской. Новогородцы жгут волшебников. Нелюбовь к

Ярославу. Сношения с Папою. Бедствия Новогородцев. Происшествия в южной

России. Льготные грамоты Великого Ярослава. Землетрясение. Затмение солнца.

Мятеж в Новегороде. Голод и мор. Услуга Немцев. Криводушие Михаила. Святая

Евпраксия. Война с Немцами и с Литвою. Бедствие Смоленска. Подвиги

Данииловы. Война с Мордвою. Мир с Болгарами. Мученик Аврамий. Смерть

Чингисхана. Его завещание. Новое нашествие Татар, или Монголов. Ответ

Князей. Зараз. Взятие Рязани. Мужество Евпатия. Коломенская битва. Сожжение

Москвы. Взятие Владимира. Опустошение многих городов. Битва на Сити. Герой

Василько. Спасение Новагорода. Осада Козельска. Отшествие Батыево.

В нынешней Татарии Китайской, на юг от Иркутской Губернии, в степях,

неизвестных ни Грекам, ни Римлянам, скитались орды Моголов, единоплеменных с

Восточными Турками. Сей народ дикий, рассеянный, питаясь ловлею зверей,

скотоводством и грабежом, зависел от Татар Ниучей, господствовавших в

северной части Китая, но около половины XII века усилился и начал славиться

победами. Хан его, именем Езукай Багадур, завоевал некоторые области

соседственные и, скончав дни свои в цветущих летах, оставил в наследие

тринадцатилетнему сыну, Темучину, 40000 подвластных ему семейств, или

данников. Сей отрок, воспитанный материю в простоте жизни Пастырской,

долженствовал удивить мир геройством и счастием, покорить миллионы людей и

сокрушить Государства, знаменитые сильными воинствами, цветущими

Искусствами, Науками и мудростию своих древних законодателей.

По кончине Багадура многие из данников отложились от его сына. Темучин

собрал 30000 воинов, разбил мятежников и в семидесяти котлах, наполненных

кипящею водою, сварил главных виновников бунта. Юный Хан все еще признавал

над собою власть Монарха Татарского и служил ему с честию в разных воинских

предприятиях; но скоро, надменный блестящими успехами своего победоносного

оружия, захотел независимости и первенства. Ужасать врагов местию, питать

усердие друзей щедрыми наградами, казаться народу человеком

сверхъестественным было его правилом. Все особенные начальники Могольских и

Татарских орд добровольно или от страха покорились ему: он собрал их на

берегу одной быстрой реки, с торжественным обрядом пил ее воду и клялся

делить с ними все горькое и сладкое в жизни. Но Хан Кераитский, дерзнув

обнажить меч на сего второго Аттилу, лишился головы, и череп его, окованный

серебром, был в Татарии памятником Темучинова гнева. В то время как

многочисленное войско Могольское, расположенное в девяти станах близ

источников реки Амура, под шатрами разноцветными, с благоговением взирало на

своего юного Монарха, ожидая новых его повелений, явился там какой-то святый

пустынник, или мнимый пророк, и возвестил собранию, что бог отдает Темучину

всю землю и что сей Владетель мира должен впредь именоваться Чингисханом,

или Великим Ханом. Воины, чиновники единодушно изъявили ревность быть

орудиями воли Небесной: народы следовали их примеру. Киргизы южной Сибири и

славные просвещением Игуры или Уйгуры, обитавшие на границах Малой Бухарии,

назвалися подданными Чингисхана. Сии Уйгуры, обожая идолов, терпели у себя

Магометан и Христиан Несторианских; любили Науки, художества и сообщили

грамоту всем другим народам Татарским. Царь Тибета также признал Чингисхана

своим повелителем.

Достигнув столь знаменитой степени величия, сей гордый Хан торжественно

отрекся платить дань Монарху Ниучей и северных областей Китая, велев сказать

ему в насмешку: "Китайцы издревле называют своих Государей сынами Неба, а ты

человек - и смертный!" Большая каменная стена, служащая оградою для Китая,

не остановила храбрых Моголов: они взяли там 90 городов, разбили

бесчисленное войско неприятельское, умертвили множество пленных старцев, как

людей бесполезных.

Монарх Ниучей обезоружил своего жестокого врага, дав ему 500 юношей и

столько же девиц прекрасных, 3000 коней, великое количество шелка и золота;

но Чингисхан, вторично вступив в Китай, осадил столицу его или нынешний

Пекин. Отчаянное сопротивление жителей не могло спасти города: Моголы

овладели им (в 1215 году) и зажгли дворец, который горел около месяца.

Свирепые победители нашли в Пекине богатую добычу и мудреца, именем

Иличуцая, родственника последних Императоров Китайских, славного в Истории

благодетеля людей: ибо он, заслужив любовь и доверенность Чингисхана, спас

миллионы несчастных от погибели, умерял его жестокость и давал ему мудрые

советы для образования диких Моголов.

Еще Татары-Ниучи противоборствовали Чингисхану: оставив сильную рать в

Китае, под начальством мужественного предводителя, он устремился к странам

западным, и сие движение войска его сделалось причиною бедствий для России.

Мы говорили о Турках Альтайских: хотя они, утесненные с одной стороны

Китайцами, а с другой Аравитянами (во XII веке завладевшими Персиею),

утратили силу и независимость свою; но единоплеменники их, служив долгое

время Калифам, освободились наконец от ига и были основателями разных

государств могущественных. Так, в исходе XI века Монарх Турков-Сельчуков,

именем Челаддин, господствовал от моря Каспийского и Малой Бухарии до реки

Гангеса, Иерусалима, Никеи и давал повеления Багдадскому Калифу, Папе

Магометан. Сие Государство исчезло, ослабленное распрями частных его

Владетелей и завоевателями Крестоносцев в Азии: на развалинах его, в конце

XII столетия, возвеличилась новая Турецкая Династия Монархов Харазских, или

Хивинских, которые завладели большею частию Персии и Бухариею. В сие время

там царствовал Магомет II, гордо называясь вторым Александром Великим:

Чингисхан имел к нему уважение, искал его дружбы, хотел заключить с ним

выгодный для обоих союз: но Магомет велел умертвить послов Могольских...

Тогда Чингисхан прибегнул к суду Неба и меча своего; три ночи молился

на горе и торжественно объявил, что Бог в сновидении обещал ему победу

устами Епископа Христианского, живщего в земле Игуров. Сие обстоятельство,

вымышленное для ободрения суеверных, было весьма счастливо для Христиан: ибо

они с того времени пользовались особенным благоволением Хана Могольского.

Началась война, ужасная остервенением варварства и гибельная для Магомета,

который, имея рать бесчисленную, но видя мужество неприятелей, боялся

сразиться с ними в поле и думал единственно о защите городов. Сия часть

Верхней Азии, именуемая Великою Бухариею (а прежде Согдианою и Бактриею),

издревле славилась не только плодоносными своими долинами, богатыми рудами,

красотою лесов и вод, но и просвещением народным, художествами, торговлею,

многолюдными городами и цветущею столицею, доныне известною под именем

Бохары, где находилось знаменитое училище для юношей Магометанской Веры.

Бохара не могла сопротивляться: Чингисхан, приняв городские ключи из рук

старейшин, въехал на коне в главную мечеть и, видя там лежащий Алкоран, с

презрением бросил его на землю. Столица была обращена в пепел. Самарканд,

укрепленный искусством, заключал в стенах своих около ста тысяч ратников и

множество слонов, главную опору древних воинств Азии: несмотря на то,

граждане прибегнули к великодушию Моголов, которые, взяв с них 200000

золотых монет, еще не были довольны: умертвили 30000 пленников и такое же

число оковали цепями вечного рабства. Хива, Термет, Балх (где находилось

1200 мечетей и 200 бань для странников) испытали подобную же участь, вместе

со многими иными городами, и свирепые воины Чингисхановы в два или три года

опустошили всю землю от моря Аральского до Инда так, что она в течение шести

следующих веков уже не могла вновь достигнуть до своего прежнего цветущего

состояния. Магомет, гонимый из места в место жестоким, неумолимым врагом,

уехал на один остров Каспийского моря и там в отчаянии кончил жизнь свою.

В сие время - около 1223 года - желая овладеть западными берегами моря

Каспийского, Чингисхан отрядил двух знаменитых военачальников, Судая Баядура

и Чепновиана; с повелением взять Шамаху и Дербент. Первый город сдался, и

Моголы хотели идти самым кратчайшим путем к Дербенту, построенному, вместе с

Каспийскою стеною, в VI веке славным Царем Персидским Хозроем I, или

Нуширваном, для защиты Государства его от Козаров. Но обманутые

путеводителями Моголы зашли в тесные ущелия и были со всех сторон окружены

Аланами - Ясами, жителями Дагестана - и Половцами, готовыми к жестокому бою

с ними. Видя опасность, Военачальник Чингисханов прибегнул к хитрости,

отправил дары к Половцам и велел сказать им, что они, будучи

единоплеменниками Моголов, не должны восставать на своих братьев и дружиться

с Аланами, которые совсем иного рода. Половцы, обольщенные ласковым

приветствием или дарами, оставили союзников; а Моголы, пользуясь сим

благоприятным случаем, разбили Алан. Скоро главный Хан Половецкий, именем

Юрий Кончакович, раскаялся в своей оплошности: узнав, что мнимые братья

намерены господствовать в его земле, он хотел бежать в степи; но Моголы

умертвили его и другого Князя, Данила Кобяковича; гнались за их товарищами

до Азовского моря, до вала Половецкого или до самых наших границ; покорили

Ясов, Абазинцев, Касогов или Черкесов и вообще семь народов в окрестностях

азовских.

Многие Половцы ушли в Киевскую область с своими женами, скотом и

богатством. В числе беглецов находился знаменитый Котян, тесть Мстислава

Галицкого: сей Хан взволновал Россию вестию о нашествии Моголов; дарил

Князей вельблюдами, конями, буйволами, прекрасными невольницами и говорил:

"Ныне они взяли нашу землю; завтра возьмут вашу". Россияне ужаснулись и в

изумлении спрашивали друг у друга, кто сии пришельцы, до того времени

неизвестные? Некоторые называли их Таурменами, другие Печенегами, но вообще

Татарами. Суеверные рассказывали, что сей народ, еще за 1200 лет до

Рождества Христова побежденный Гедеоном и некогда заключенный в пустынях

Северо-Востока, долженствовал пред концом явиться в Азии, в Европе и

завоевать всю землю. Храбрый Князь Галицкий, пылая ревностию отведать

счастия с новым и столь уже славным врагом, собрал Князей на совет в Киеве и

представлял убедительно, что благоразумие и государственная польза обязывает

их вооружиться; что утесненные Половцы, будучи оставлены ими, непременно

соединятся с Татарами и наведут их на Россию; что лучше сразиться с опасным

неприятелем вне отечества, нежели впустить его в свои границы. Мстислав

Романович Киевский (называемый в летописях Старым и Добрым), Князь

Черниговский того же имени (брат Всеволода Чермного) и Мстислав Галицкий

председательствовали в совете, где находились также пылкие юноши, Даниил

Романович Волынский, - Михаил, сын Чермного, и бывший Князь Новогородский,

Всеволод Мстиславич. Они долго рассуждали: наконец единодушно положили

искать неприятеля. Половцы радовались, изъявляя благодарность, и Хан их

Батый принял тогда же Веру Христианскую.