Давид сведал о том и хотел отвратить бурю. Здесь один из дополнителей

Несторовой летописи, именем Василий -вероятно, инок или Священник, -

представляет сам важное действующее лицо и рассказывает следующие

обстоятельства: "Я был тогда в Владимире. Князь Давид ночью прислал за мною.

Окруженный своими боярами, он велел мне сесть и сказал: Василько говорит,

что я могу примириться с Владимиром.

Иди к заключенному; советуй ему, чтобы он отправил Посла к Мономаху и

склонил сего Князя оставить меня в покое. В знак благодарности дам Васильку

любой из городов Червенских: Всеволож, Шеполь или Перемиль. Я исполнил

Давидову волю.

Несчастный Василько слушал меня со вниманием и с кротостию

ответствовал: Я не говорил ни слова; но сделаю угодное Давиду и не хочу,

чтобы для меня проливали кровь Россиян. Только удивляюсь, что Давид в знак

милости дает мне собственный мой город Шеполь: я и в темнице Князь

Теребовля. Скажи, что желаю видеть и послать ко Владимиру Боярина моего,

Кулмея. Давид не хотел того, ответствуя, что сего человека нет в Владимире.

Я вторично пришел к Васильку, который выслал слугу, сел со мною и говорил

так: Слышу, что Давид мыслит отдать меня в руки Ляхам; он еще не сыт моею

кровию: ему надобна остальная. Я мстил Ляхам за отечество и сделал им много

зла; пусть воля Давидова совершится! Не боюсь смерти. Но любя истину, открою

тебе всю мою душу. Бог наказал меня за гордость.

Зная, что идут ко мне союзные Торки, Берендеи, Половцы и Печенеги, я

думал в своей надменности: "Теперь скажу брату Володарю и Давиду: дайте мне

только свою младшую дружину; а сами пейте и веселитесь. Зимою выступлю,

летом завоюю Польшу.

Земля у нас не богата жителями: пойду на Дунайских Болгаров и

пленниками населю ее пустыни. А там буду проситься у Святополка и Владимира

на общих врагов отечества, на злодеев Половцев; достигну славы или положу

голову за Русскую землю". В душе моей не было иной мысли. Клянуся Богом, что

я не хотел сделать ни малейшего зла ни Святополку, ни Давиду, ни другим

братьям любезным". Сей несчастный Князь, в стенах темницы открывая душу свою

какому-нибудь смиренному иноку, не думал, что самое отдаленное потомство

услышит его слова, достойные Героя!

Еще более месяца Василько томился в заключении: Владимир - озабоченный,

как вероятно, набегами Половцев - не мог освободить его. Давид ободрился и

хотел увеличить область свою завоеванием Теребовля; но, устрашенный

мужеством Володаря Ростиславича, не дерзнул обнажить меча в поле и бежал в

город Бужск. Володарь, осадив его, требовал единственно брата, и гнусный

Давид, принужденный отпустить Василька, уверял, что один Святополк был виною

злодеяния. "Не в моей области, - говорил он, - пострадал брат твой; я должен

был на все согласиться, чтобы не иметь такой же участи". Володарь заключил

мир; но как скоро освободил Василька, то снова объявил войну Давиду.

Ослепленные злобою мести, Ростиславичи обратили в пепел город Всеволож,

бесчеловечно умертвили жителей и, приступив ко Владимиру, велели сказать

гражданам, чтобы они выдали им трех советников Давидовых, научивших его

погубить Василька. Граждане созвали вече и рассуждали, что им делать. "Мы

рады умереть за самого Князя, - говорил народ: - а слуги его не стоят

кровопролития. Он должен исполнить нашу волю, или отворим городские ворота и

скажем ему: промышляй о себе! " Давид хотел спасти наперсников; но, боясь

возмущения, предал двух из них в жертву (третий ушел в Киев). Злодеев

повесили и расстреляли: Васильковы Отроки совершили сию месть в знак любви к

своему князю.

[1099 г.] Ростиславичи удалились; но Давид не избавился от бедствия.

Святополк, обязанный торжественною клятвою, шел наказать его и стоял уже в

Бресте. Давид искал защиты у Короля Польского, Владислава: сей Государь,

взяв от него 50 гривен золота, велел ему ехать с собою, расположился станом

на Буге и вступил в переговоры с Великим Князем. Королю хотелось новых

даров: получив их от Святополка, он советовал Давиду возвратиться в свою

область, ручаясь за его безопасность. Но Великий Князь, с согласия Поляков,

немедленно осадил Владимир.

Обманутый Королем, Давид чрез семь недель примирился с Святополком,

уступил ему Владимирскую область и выехал в Польшу.

Святополк не замедлил остыдить себя новым вероломством. Вступая в

пределы Волыни, он торжественно клялся Ростиславичам, что будет им другом и

желает единственно смирить их общего неприятеля, Давида; но, победив его,

Великий Князь захотел овладеть Перемышлем и Теребовлем, объявляя, что сии

города принадлежали некогда отцу его и брату. Святополк надеялся на

многочисленное войско, а мужественные Ростиславичи на свою правду. Слепой

Василько явился на месте битвы и, показывая в руках крест, громко кричал

Святополку: "Видишь ли мстителя, клятвопреступник? Лишив меня зрения, хочешь

отнять и жизнь мою. Крест святой да будет нам судиею!" Сражение было

кровопролитное. Святополк не мог устоять и бежал в Владимир: поручил сей

город сыну Мстиславу, прижитому с наложницею; другого сына, Ярослава,

отправил в Венгрию за наемным войском; племянника, Святошу Давидовича,

оставил в Луцке, а сам уехал в Киев. Ростиславичи гнались за побежденным

только до границ своей области и возвратились, не желая никаких

приобретений: умеренность великодушная! Они помнили клятву, данную ими в

Любече, и гнушались примерами вероломства.

Сын Великого Князя, Ярослав, склонил Государя Венгерского объявить

войну Ростиславичам, и Коломан, собрав великие силы, вступил в Червенскую

область.

Володарь затворился в Перемышле. Давид Игоревич, напрасно искав друзей

и союзников вне Государства, возвратился тогда из Польши: видя общую

опасность, прибегнул к Ростиславичам и, в знак доверенности оставив жену

свою у Володаря, отправился к Половцам. Хан Боняк, встретив его на границе,

взялся действовать против врага России. Летописец говорит, что Половцев было

390 человек, а Давидовых воинов 100; что Боняк, искусный гадатель будущего,

в темную глубокую ночь отъехал от стана и начал выть, что звери степные

ответствовали ему таким же воем и что обрадованный Хан предсказал Давиду

несомнительную победу. Суеверие бывает иногда счастливо: ободрив воинов,

мужественный Боняк разделил их на три части; велел товарищу своему,

Алтунопе, идти прямо на Венгров с 50 стрелками; поручил Давиду главный

отряд, а сам засел впереди, по обеим сторонам дороги, имея не более ста

человек. Алтунопа увидел вдали множество Венгров, коих оружие и латы

блистали от первых лучей восходящего солнца и которые стояли рядами на

великом пространстве. Он шел смело и, пустив несколько стрел, обратился в

бегство. Когда же Венгры устремились вслед за ним без всякого порядка, Боняк

ударил на них в тыл, Алтунопа спереди, Давид также. Володарь, осажденный в

Перемышле, мог воспользовался сим случаем для удачной вылазки. Изумленные

Венгры в ужасе, в смятении давили друг друга; бросались в реку Сан и тонули.

Победители гнали их два дня. Сам Коломан едва спас жизнь свою, потеряв около

40000 воинов, многих Баронов и телохранителей; а сын Святополков ушел в

Брест. Венгерские Летописцы рассказывают, что виною сего беспримерного

несчастия была неосторожность их Государя, обманутого притворными слезами

вдовствующей Российской Княгини Ланки, которая, стоя на коленах, умоляла его

быть милосердным к ее народу; что Венгры, не ожидая сопротивления и битвы,

спали крепким сном, когда Хан Половецкий напал в глубокую ночь на их стан и,

не дав им опомниться, умертвил множество людей. Коломан без сомнения думал

тогда завладеть Червенскою областию: с ним были не только знаменитейшие

светские чиновники, но и Епископы, готовые обращать Россиян в свою Веру.

Один из сих Епископов, именем Купан, погиб в сражении.

Давид Игоревич, желая употребить в свою пользу несчастие Святополка и

союзников его, взял Червен и внезапно осадил Владимир, где сын Великого

Князя, Мстислав, собственною неустрашимостию ободрял воинов; но, пораженный

стрелою - в самое то мгновение, как он натягивал лук, - сей юноша пал на

стене и чрез несколько часов умер. Три дня кончина его была тайною для

народа: узнав оную, граждане в общем совете положили уведомить Святополка о

своей крайности. С одной стороны, они боялись гнева его, с другой -

неминуемого голода. Святополк отправил к ним Воеводу Путяту и велел ему

соединиться в Луцке с дружиною Святоши. Сей юный племянник Великого Князя

взял под стражу Давидовых Послов, которых он до того времени клятвенно

уверял в дружбе, обещаясь известить их Государя о первом движении

Святополкова войска. Обманутый Давид беспечно отдыхал в полдень, когда

Путята и Святоша напали на его стан; в то же время осажденные сделали

вылазку.

Пробужденный шумом и криком битвы, Давид искал спасения в бегстве, и

владимирцы с радостию приняли в город свой Посадника Святополкова; но

обстоятельства переменились, как скоро Путята вывел оттуда войско. Боняк,

славный победитель Венгров, вступился за Давида и возвратил ему область его,

изгнав Святошу из Луцка и Посадника Киевского из Владимира.

Тогда Князья Российские, взаимно огорчаемые своим несогласием,

вероломством, малодушным властолюбием, вторично собралися близ Киева:

Святополк, Мономах и Святославичи; заключили [30 Июня 1100 г.] новый союз

между собою и звали Давида.

Сей Князь Владимирский не дерзнул их ослушаться; но приехав, гордо

сказал: "Я здесь: чего от меня хотите? кто недоволен мною?.." Не ты ли сам,

- ответствовал ему Владимир, - желал общего Княжеского собрания, чтобы

представить нам свои неудовольствия? Теперь сидишь на одном ковре с

братьями: говори, кто и чем оскорбил тебя? Давид молчал. Князья встали и

сели на коней. Отъехав в сторону, каждый советовался с своею дружиною. Давид

сидел один. Наконец они снеслися между собою, и Послы их торжественно

сказали ему: "Князь Давид! Объявляем волю наших Государей. Область

Владимирская уже не твоя отныне: ибо ты был причиною вражды и злодейства,

неслыханного в России. Но живи спокойно; не бойся смерти.

Бужск остается твоим городом: Святополк дает тебе еще Дубно и

Черторижск, Мономах 200 гривен, Олег и брат его тоже". Давид смирился, и

Святополк чрез некоторое время уступил ему Дорогобуж Волынский, отдав

Владимир сыну своему Ярославу. Соединенные Князья отправили также Послов к

Ростиславичам, требуя, чтобы они выдали пленников, взятых ими в битве с

коварным Святополком, и господствовали в одном Перемышле; чтобы Володарь

взял к себе несчастного Василька или прислал к дядям, которые обязываются

кормить его. Но Ростиславичи с гордостию отвергнули сие предложение, и

великодушный слепец хотел умереть Теребовльским Князем. Святополк, испытав

храбрость их, не смел уже воевать с ними; но строго наказал своего родного

племянника, Ярослава, сына Ярополкова, который, господствуя в Бресте,

вооружался и хотел завладеть другими городами.

Том 2 Глава 6 ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ СВЯТОПОЛК-МИХАИЛ. Г. 1093-1112 (2)