Георгий Победоносец (Егорий Храбрый) у русских был одним из самых почитаемых святых. По церковному преданию, св. Георгий родился в конце 2 в. в Каппадокии (Малая Азия). Согласно житию, он был военачальником, приближенным императора Диоклетиана (284-305), который, узнав в 303 г. о приверженности Георгия христианству, обрек его на восьмидневные муки и смерть. До своей мученической кончины святой сотворил много чудес и добрых дел, среди которых наиболее известной, благодаря апокрифической литературе, стала победа над чудовищем - "огненным змием". Это событие чаще всего изображалось на иконах, отчасти поэтому оно стало широко известно в народе.

В народном сознании сосуществовали два образа св. Георгия: змееборец и "христолюбивый воин" (запечатленный в народных легендах и духовных стихах) и хозяин земли и весенней влаги, покровитель скота, распорядитель диких зверей, открывающий весенние скотоводческие и земледельческие работы. Составной частью как того, так и другого образа, является древняя языческая традиция, преобразованная христианством. Первый образ сложился на основе христианского апокрифического предания, но впитал древний мифологический мотив змееборчества. Второй, благодаря переходу на святого ритуальных функций божеств скотоводческого и, отчасти, земледельческого культов, связал Георгия с божеством плодородия славянского язычества Ярилой и со "скотьим богом" Велесом/ Волосом.

Сказание о чуде Св. Георгия о змие, пришедшее на Русь из Византии, было широко распространено в древнерусской литературе. В нем рассказывалось о спасении юношей-воином царевны Елисавы (Елизаветы), которую предназначили в жертву дракону, поселившемуся в земле Лаодикийской. Георгий заклял чудовище именем Божиим и повелел царевне повязать шею "змея" девичьим поясом, после чего дракон был вынужден безропотно следовать за царевной и Георгием в город. На центральной площади города при большом стечении народа святой копьем пронзил "змея", пораженные чудом свидетели этого события приняли христианство. Благодаря этому сказанию, а также житийному описанию проявленной стойкости и мужества во время мучений, на которые обрек святого Диоклетиан, Георгий воспринимался официальным христианством как идеальный воин и стал небесным покровителем правителей и воинов.

В русских духовных стихах (песнях, основанных на христианских библейских и апокрифических сюжетах, исполнявшихся нищими и каликами перехожими) Егорий Храбрый выступает как один из главных святых заступников христианской веры на Руси. Византийская легенда о спасении святым царевны Елисавы в духовных стихах пересказывалась гораздо реже, чем описание мученичества Егория, основанное на древнерусском апокрифе "Георгиево мучение", сюжет которого соединялся с историей устроения святым земли русской, освобождения ее от "басурман". В последнем случае образ святого во многом испытал влияние былинной традиции.

В представлениях простого народа святой Егорий часто выступал как зачинатель весны, способствовавший весеннему очищению и обновлению природы, а дата 23 апреля (Егорий Вешний) имела большое значение в народном календаре. Несмотря на то, что во многих губерниях России весну начинали встречать с первых чисел марта (см. Кликание весны), днем наступления настоящего весеннего тепла считали Егорьев день. В народе говорили: "Егорий Храбрый - зиме враг лютый"; "Пришел Егорий, и весне не уйти"; "Юрий на порог - весну приволок"; "Чего-чего боится зима, а теплого Егория больше всего"; "Егорий - с теплом (летом, росой, водой), а Никола - с травой (кормом)". По народным представлениям, Егорий начинал весну, "отмыкая землю", "выпуская на белый свет росу", выгоняя из-под спуда траву зеленую, давая силу всходам. У русских южных губерний юрьевская роса считалась целебной и плодородной. Поэтому коров старались выгнать в поле как можно раньше, "на росу", которая должна была дать им обильное молоко и сделать их тучными. О юрьевой росе говорили: "На Юрия роса - не надо коням овса", "Ягорьева роса выкормит скотину лучше всякого овса". В Тульской губ. существовал обычай ранним утром кататься по росистой траве, растущей на полевых межниках (нераспаханных границах между полями разных хозяев). По народному поверию, кто по юрьевой росе покатается, будет силен и здоров, "что юрьева роса". Тогда же знахарки собирали росу про запас, ее хранили как лекарство от сглаза, "от семи недугов".

С началом весны начинались и весенние работы ("Егорий начинает работу, к его дню (Егорию Зимнему) работа у мужика и приканчивается"). В этот день первый раз выгоняли скот на пастбище; к нему приурочивали позднюю пахоту и яровой сев; посадку некоторых огородных культур; найм работников (с Юрия по Семенов день или до заговенья на Филиппов пост (14/27 ноября)) и пастухов (по Покров). Во многих местах была распространена поговорка: "На Егория Вешнего запахивает и ленивая соха", от нее в Нижегородской губ. и сам день получил название - "Егорий-ленива-соха". Пограничный характер этой даты предопределил большое количество ритуальных действий, осуществляя которые, крестьяне старались заручиться поддержкой вышних сил на весь хозяйственный сезон.

В среднерусской полосе, где к Егорьеву дню появлялись первые озимые всходы, к празднику были приурочены магические и ритуальные действия земледельческого характера. Чаще всего это были крестные ходы на засеянные поля, завершавшиеся молебном, обращенным к Св. Георгию. В Тверской губ. так же, как и в некоторых других местах, в Юрьев день молебен служили на озимом поле после выгона скота, по его завершении по земле катали священника или кого-нибудь из причта, "чтобы хлеб родился высокий". В Смоленской губ. "на Ягория" бабы выходили в поле и раздетыми катались по земле, приговаривая: "Как мы катаемся по полю, так пусть хлеб растет в трубку". Катание по земле - древний магический прием, целью которого было обеспечение плодородия земли (см. Катание/кувыркание по земле). В некоторых местах Смоленской губ. в Егорьев день женщины после молебна оставались в поле и угощались водкой. В ходе пирушки одна срывала с другой платок и дергала за волосы приговаривая: "Чтобы у хозяина жито было рослое и густое, как волосы".

В Чембарском уезде Пензенской губернии был зафиксирован редкий для русских обычай. Вечером вся молодежь села с песнями отправлялась в поля, впереди процессии шел парень, украшенный зеленью, с факелом в руке, на голове он нес большой круглый пирог. После того, как поля были обойдены трижды, на перекрестке межников разводили костер, посреди которого на землю водружался пирог. Молодежь рассаживалась вокруг костра, и начинался дележ пирога, при котором каждому обязательно доставалось по куску. По количеству начинки в куске пирога девушки гадали: у которой ее оказывалось больше, той предстояло по осени выйти замуж. Во время обхода полей и по пути в деревню молодежь пела:

"Юрий, вставай рано, На буйное жито,
Отмыкай землю, На ядренистое,
Выпускай росу На колосистое".
На теплое лето,
(Соколова В.К. 1979. С.174)

В первой половине 19 в. в Муромском у. Владимирской губ. к дню праздника также был приурочен обход полей, который совершался крестьянами- хозяевами с образами и вербами в руках. Установив образа вокруг пашни, они зажигали перед ними свечи и пели так называемую "куралесу" (от искаженного "кюрио елейсон" - "Господи, помилуй"):
"Воскликнемте, братцы,
Святую куралесу!
Дай же, Боже, нам,
Ячмень усатый,
Пшеницу колосисту".
(Терещенко А. 1848. Т. 6. С. 31).

Повсеместно св. Георгий был известен как покровитель домашнего скота, при этом его иногда называли "загонщиком скота" или даже "скотным богом". "Поклонишься святому Юрию, он ото всего обережет животину", - говорили хозяева, а пастухи добавляли: "Хоть все глаза прогляди, а без Егория не усмотришь за стадом". К Егорьеву дню были приурочены самые важные скотоводческие обряды, основная часть которых осуществлялась при первом выгоне скота на луга пастись. Одним из вариантов скотоводческой обрядности были также егорьевские обходы дворов с пением "окликаний", а также печение обрядового печенья в форме "коровок", "лошадок", "козуль" и т.д.

Святой Егорий, по представлениям крестьян, защищал всю домашнюю скотинку, но в некоторых местах его почитали прежде всего как покровителя лошадей; возможно, этому способствовало его иконографическое изображение на коне. У русских Приангарья Егорьев день был лошадиным праздником, а Егорий считался покровителем лошадей (их даже ласково называли его именем - "Егорий Храбрый"), в отличие от коров, которым покровительствовал св. Власий, а назвали их "Власьевна". В других местах подобное представление не было выражено столь четко, но оно проявлялось в многочисленных ритуальных действиях и запретах. В Вятской губ. 23 апреля считалось днем лошадиных именин, поэтому лошадей старались угостить, почествовать. Крестьяне говорили: "Сегодня лошадушки менильники (именинники). Нужно им дать сена до колена, овса - до ушей!" (Магницкий В. 1883. С.126). Во многих губерниях запрещалось в день праздника запрягать лошадей, работать на них. В некоторых деревнях Архангельской губ. было принято в день Егория гонять коней к часовне, где их кропили святой водой. В Шенкурском у. Архангелькой губ. и в Ярославской губ. лошадей в этот день купали, а в Вологодской их приводили к церкви и служили над ними молебен. В начале 19 в. в Воронежской губ. "конский праздник" отмечался следующим образом: деревенские мужики приезжали в церковь на белых и серых лошадях, служился молебен, после которого священник кропил лошадей и мешки с овсом, после чего каждый крестьянин подводил свою лошадь к купели, поил святой водой и кормил освященным овсом; по возвращении домой начиналась праздничная трапеза и веселье. В Даньковском у. Рязанской губ. вечером в день праздника парни делали "коня". Двое залезали в полог, один из них брал в руки "голову" - мешок с соломой на палке, на плечи клали доску, на которую поверх полога садился пастух, игравший на жалейке. В сопровождении односельчан "конь" обходил деревню и выходил за околицу, там, на выгоне, он сходился с "конем" из другой деревни, и между ними начинался бой. Ряженые, подражая ржанию, сталкивались друг с другом до тех пор, пока один конь не разрушал другого.

Егорий Храбрый считался покровителем и распорядителем не только домашних животных, но и хищников, особенно волков, которые иногда назывались его "псами". Кроме уже описанного выше в сюжете о царище Демьянище, существовали и другие предания, повествующие о том, как возникла эта связь. Однажды, когда Егорий ехал по лесу, к ему навстречу выбежал волк и вцепился зубами в ногу его коня. Святой копьем пронзил волка, но раненый зверь заговорил человеческим голосом: "За что ты меня бьешь, коли я есть хочу?" - "Хочешь ты есть, спроси у меня. Вон возьми ту лошадь, ее хватит тебе на два дня". С тех пор каждый год накануне праздника святой объезжает на коне поля и леса, собирает диких зверей в условленном месте и отдает им наказы, определяя каждому добычу и пищу на год. Поэтому в народе говорили: "Что у волка в зубах - то Егорий дал", "Ловит волк свою роковую овечку", "Без Юрьева наказу и серый (волк) сыт не будет", "На что волк сер, а и тот по закону живет: что Егорий скажет, на том все и порешится". Если в суровые зимы размножалось много волков, народ говорил, что "святой Егорий их распустил".

Крестьяне оправдывали святого, отдававшего на съедение их скотину, тем, что он обрекает зверям лишь тех животных, которые могут быть вредны человеку. В Среднем Поволжье существовал обычай, позволявший крестьянам узнать обреченное животное. Перед первым выгоном стада старший в семье выходил на луг и кричал: "Волк, волк, скажи, какую животинку облюбуешь, на какую от Егория наказ тебе вышел?". После этого он возвращался домой, заходил в овчарню и в темноте хватал первую попавшуюся под руку овцу. Крестьяне верили, что именно эта овца обречена, поэтому ее резали, отрубленную голову и ноги бросали в поле, а остальное мясо варили или жарили для себя, им же угощали пастухов. В Орловской губ. существовало поверье, что Егорий отдает "волку на зубы" только ту скотину, хозяева которой забыли поставить в ее защиту в день праздника в церкви свечу к образу святого.

Но тем не менее, в сказках анекдотического плана крестьяне признавали за собой право наказать святого за такие дела. Так, в одной из сибирских сказок крестьянин, очутившийся чудесным образом на небе, чтобы посмотреть, где всходит солнце, встретил Егория Храброго. Дав волю гневу, крестьянин избил святого. Солнце, увидев такое безобразие, потребовало объяснений, в ответ крестьянин сказал, что Егорий скормил волкам коня, которого он только что купил. Солнце признало правоту крестьянина.

Егорьев день был известен повсеместно как пастуший праздник. Хозяева одаривали пастухов, ставили им угощение. С этого дня пастухи брали на себя обеты, от выполнения которых зависел успех пастьбы. По народным представлениям, за соблюдением пастухами нравственных норм следил сам Святой Егорий, который наказывал нерадивых и злых пастухов. Южнорусские крестьяне рассказывали, что святой приказал змее ужалить того пастуха, который продал овцу бедной вдовы, а в свое оправдание сослался на волка. Когда виновный раскаялся, к нему явился Егорий и исцелил его.

В некоторых местах Егорьев день особенно отмечали охотники, считавшие святого своим покровителем. Чтобы заручиться его поддержкой, они считали необходимым обратиться к нему за помощью именно в этот день: "Егорий Храбрый, Свят мой помощник! Гони белого зверя зайца по моим ловушкам через поля чистые, своему рабу Божию (имя рек) гони белого зверя зайца со всех четырех сторон" (Агапкина Т. 1994. С. 106). С произнесения этого заговора начинали и саму охоту.

Кое-где с Егорьева дня начинались весенние хороводы и молодежные гуляния. В Новгородской и Вологодской губ. Егорьев день часто отмечался как большой праздник, обязательным моментом которого было хождение в гости, называвшееся здесь "гостить о празднике". Накануне крестьяне варили пиво, с которым в день праздника шли в гости к родственникам. Празднование начиналось с того, что хозяин - "большак" рано утром отправлялся в церковь с суслом, которое в этом случае называли "кануном", его на время обедни ставили перед иконой святого Егория, а после жертвовали причту. Там, где Егорьев день был храмовым праздником, его отмечали несколько дней. В первый день хозяева угощались у священника, а во второй - ходили в гости к соседям и родственникам. В Вологодской губ. сначала угощались только домашние, затем к друг другу ходили родственники, а на третий день гостили у соседей. В некоторых местностях так праздновали целую неделю.

В Сибири празднование Егорьева дня имело форму канунов. В некоторых деревнях Енисейской губ. прихожане накануне праздника всем миром варили пиво - "канун Егорию" и справляли "Кануны". Кое-где для варки пива и сбора всех необходимых его составляющих выбирались добровольцы - "трудники". С утра крестьяне отправлялись в церковь или часовню. После службы или "часов" "канунно пиво" распивалось. В доме церковного старосты за столом собирались бабы и девки, а во дворе - женатые мужчины и парни, которые не только угощались пивом сами, но и поили приезжих гостей. Выпивая мерку пива, те и другие делали посильные приношения, которые поступали на "свечи Егорию" и на нужды церкви. На следующий день, в праздник, сельское общество заказывало молебны, которые служились на площадях, в полях, у отдельных хозяев на скотных дворах. Иногда после молебнов допивали канунное пиво, при этом, в каждой семье женщины приглашали в гости женщин - "сестер", а мужчины - мужчин - "братьев", в одной избе мужчины и женщины рассаживались за разные столы, в разных половинах избы.

С Егорьевым днем, как с днем начала весенне-летних работ, связывалось много примет, предвещающих урожай и степень благополучия хозяйства. Если на Егория шел дождь - скоту предстоял легкий год, если снег, говорили, что уродится гречиха, если мороз - будет урожай на овес и просо; если утро праздника выдавалось ясным, это предвещало хорошие ранние всходы, если погода улучшалась к вечеру - поздние всходы должны были быть лучше ранних. Ранняя весна на Егория сулила богатый урожай и раннее окончание земледельческих работ, в народе говорили: "Коли на Юрия березовый лист в полушку - к Успенью клади хлеб в кадушку". В тоже время признаки лета, проявившиеся до праздника, сулили несчастья: если кукушка закуковала до Егория, надо было ждать недорода хлебов либо падежа скотины. В Кирсановском у. Тамбовской губ. те, кто хотел заручиться удачей в хозяйстве, получить большой урожай, старались прийти в лес и поесть раньше кукушкиного голоса; если им этого не удавалось, следовало ожидать голодного года.

Егорий Зимний заканчивал хозяйственные хлопоты, завершал наймы, в народной традиции он не был отмечен какими - либо важными ритуальными действиями, хотя в прошлом этот день имел особое юридическое значение. Судебником Ивана III (15 в.) Юрьев день был установлен как срок перехода крестьян от одного владельца к другому (неделя до и неделя после Юрьева дня). Приуроченность перехода к Егорию Зимнему оправдывалось тем, что к этому сроку заканчивались работы крестьян на земле и выплачивались основные повинности за землю ее владельцам. Это право было ликвидировано Борисом Годуновым в начале 17 в., что привело к окончательному закрепощению крестьян. Об этом событии говорит поговорка: "Вот тебе бабушка и Юрьев день".

В 19 в. в народе еще сохранялись представление о пограничном характере осеннего Егорьева дня. Крестьяне говорили, что с Егория Зимнего медведь в берлоге засыпает. В некоторых местах в этот день гадали о предстоящей зиме. Так, например, ходили к колодцам слушать воду: если было все тихо, теплая зима должна была быть теплой, а если слышались всплески и шумы - морозная и вьюжная. В Рязанской губ. осенний Егорий так же, как и весенний, был отмечен обрядовыми действиями скотоводческого характера. В этот день хозяйки пекли печение - "кони", которое с каждого двора собирали группы парней, обходивших деревню. После обхода они отправлялись в поле, где оставляли их со словами: "Егорий милостивый, не бей нашу скотинку и не ешь. Вот тебе принесли коней!".