Заложивший первую русскую крепость за Уралом – Обский городок – И.А. Мансуров в 1577 г. являлся выборным дворянином по Мещовску[2]. Воеводствовавший в 1595–1596 гг. «на Тюмени » Г.И. Долгорукий в конце предыдущего десятилетия принадлежал к корпорации князей Оболенских (как и один из его преемников Л.О. Щербатый), а в начале царствования Бориса Годунова числился дворянином московским. Следующий тюменский воевода В.И. Бахтиаров в боярском списке 1588–1589 гг. значится среди князей Ростовского дома; ранее он представлял столичное дворянство, к которому при царе Василии относился А.Д. Приимков (управлявший Тюменью в 1601–1603 гг.), прежде тоже олицетворявший ростовскую знать [3]. Стало быть, установить сословное положение Г.И. Долгорукого и А.Д. Приимкова во время их «сибирской службы» затруднительно. В чине дворян московских ведали «Тюменским городом», видимо, В.Б. Сукин (ранее стряпчий и дворовый Грозного) и князь П.И. Барятинский. Остальные местные администраторы, перечисленные в монографии Е.В. Вершинина, относились к «выбору» по Белой, Старице, Ржеву, Дорогобужу, Вязьме, Туле, Суздалю, Рязани, Нижнему Новгороду. По утверждению Н.Л. Конькова, в 1588–1590 гг. вторым тобольским воеводой являлся князь В.А. Звенигородский[4].

В действительности, как позволяют выяснить «разряды», этот дорогобужский дворянин вместе с головами С.В. Лизуновым-Тургеневым и И.Н. Всеволожским (выборными по Дмитрову и Владимиру соответственно) нес тогда службу в Тюмени. Благодаря одной разрядной записи известно, что в 1592 г. головами там являлись Ю.В. Дмитриев и Ф.С. Наумов (рязанский и бельский выборные дворяне)[5]. Некоторое время вторым тюменским воеводой был опальный И.Г. Нагой, двоюродный брат царицы Марии [6]. Возможно, он входил в круг столичных дворян.

Составленный Е.В. Вершининым список тобольских администраторов рубежа XVI–XVII вв. [7]следует дополнить указаниями на воеводу князя М.В. Ноздроватого и письменных голов В.Н. Вердеревского, М.И. Протопопова, М.Д. Львова, служивших в будущем «стольном граде» Сибири в первые годы его существования [8].

Из тринадцати воевод Тобольска рассматриваемого периода В.В. Кольцов-Мосальский, Ф.М. Лобанов-Ростовский и М.А. Щербатый-Оболенский принадлежали к княжеским корпорациям, остальные – к дворянам московским (М.В. Ноздроватый, А.И. Батрак-Вельяминов, Е.В. Бутурлин, С.Ф. Сабуров, А.Ф. Третьяков, Ф.И. Шереметев, Е.М. и Н.М. Пушкины, А.В. Голицын); М.К. Волконский в самом начале XVII в. числился среди выборных дворян по Перемышлю[9], но когда вошел в их состав, неизвестно. В «выборе» значились одиннадцать из пятнадцати письменных голов Тобольска того времени (по Вязьме, Дорогобужу, Туле, Калуге, Дмитрову, Рязани, Суздалю, Ярославлю, Галичу). Головы князь М.М. Шаховской, В.Р. Алферьев-Безнин и Д.И. Черемисинов, выехавшие в Сибирь вскоре после воцарения Бориса Федоровича, были столичными дворянами. Их сослуживец князь В.М. Рубец Мосальский, не исключено, имел тот же чин либо состоял в той сословной группе, что и первый тобольский воевода В.В. Кольцов.

Основателем просуществовавшего менее десятилетия Лозьвинского городка стал ржевский выборный И.И. Ордин-Нащокин. В этой крепостице его сменил уже знакомый нам И.Г. Нагой. С начала 1595 г. воеводой «на Лозве» являлся дворянин московский И.В. Траханиотов (накануне возглавлявший Казенный двор), в «товарыщи» которому определили Е.Д. Бартенева, а потом И.И. Неелова [10]– выборных по Серпейску и Дорогобужу соответственно[11].

Из воевод основанного в 1593 г. князем П.И. Горчаковым Пелыма к дворянам московским относились Б.И. Полев, П.М. Шаховской, Т.И. Траханиотов и, видимо, В.Г. Долгорукий. Другие администраторы этого города, «поставленного» в «месте нужном, безхлебном», числились в «выборе» по Зубцову, Вязьме, Дорогобужу, Туле, Костроме, Рязани; сам П.И. Горчаков, выходец с «Низа», со временем оказался в рядах алексинских выборных дворян. Один из письменных голов Пелыма Д.Г. Юшков являлся городовым дворянином Козельского уезда [12].

В 1593 г. полторы сотни даточных людей из отряда воевод Н.В. Траханиотова, М.К. Волконского и головы И. Змеева «срубили» Березов[13]. Родной брат последнего воеводы Лозьвы был столичным дворянином, М. К. Волконский, напомним, – выборным; сословный статус И. Змеева источники определить не позволяют. Возможно, это одно лицо с сыном боярским, в 1596 г. посланным из Москвы «на Лозьву» [14]. До наступления Смуты в Березове воеводствовали также дворяне московские В.Т. Плещеев, И.Г. Волынский и князь Ф.А. Татев, выборные по Мещовску и Суздалю В.С. Волынский и князь И.М. Манка Барятинский, а в головах несли службу «лучшие» дворяне Ржевского, Зубцовского, Вяземского, Суздальского, Ярославского и Рязанского уездов. Умерший по дороге в город на Северной Сосьве Ф.Е. Елчанинов имел высший оклад среди ростовских выборных [15].

Сургут был «поставлен» в 1594 г. отрядом, которым предводительствовал «казанский жилец» и нижегородский помещик В.В. Аничков (Оничков); к последнему вскоре присоединился князь Ф.П. Барятинский, носивший чин жильца. Они стали первыми «начальными людьми» города, выросшего у впадения Бардаковки в «великую реку» Обь. Позднее письменными головами «на Сургуте» служили выборные дворяне по Тарусе, Рязани, Дорогобужу, Белой, Вязьме, Ярославлю, Туле, а в воеводах крепости близ устья Сальмы побывали князь Ф.Т. Долгорукий из рода Оболенских, дворянин московский О.Т. Плещеев, рязанский выборный князь С.М. Лобанов-Ростовский, князь Я.П. Барятинский и Ф.В. Головин [16]. Сословная принадлежность двух последних остается неясной. По допущению А.П. Павлова, Я.П. Барятинский управлял «Сургуцким городом» в самом начале XVII в. в чине дворянина московского, который носил в 1598–1599 гг. [17] Однако в боярском списке 1602–1603 гг. Я.П. Барятинский с младшими братьями значатся в «росписи» тульских выборных дворян. Примечательно, что, как сказано в некоторых «разрядах», будучи в Сургуте, Яков Петров сын «не писался» воеводой [18]. Видимо, ко времени «посылки» в Сибирь чиновный статус этого князя был понижен. Ф.В. Головин очутился там в опале [19]. Ряд его родственников в конце XVI в. входил в число дворян московских, но в 1602–1603 гг. служил уже по Переяславлю [20].

Из шести воевод, сменившихся в Таре за первое десятилетие ее истории, А.И. Бахтиаров являлся князем Ростовского дома, князь И.А. Солнцев-Засекин – дворянином московским, князья А.В. и Ф.Б. Елецкие числились по Боровску, а С.В. Кузьмин с Я.И. Старковым – по Владимиру и Кашину; здешние письменные головы комплектовались за счет «выборных» корпораций Ржевы Владимировой (откуда, что кажется любопытным, происходило сразу четверо дворян), Мурома, Нижнего Новгорода, Вязьмы, Ярославля, Юрьева Польского.

Верхотурьем на протяжении 1598–1605 гг. управляли четыре воеводы и столько же голов. Князь М.Д. Львов, служивший, как мы помним, головой в Тобольске, а городом в верховьях Туры ведавший в более высоком чине, долго состоял в галичском «выборе». Воеводы И.М. Вяземский и Н.Е. Плещеев еще в конце 1580-х гг. были выборными по Ярославлю и Владимиру[21]. Письменные головы представляли подобные же территориальные объединения (вяземское, костромское, ржевское), но Г.С. Салманов скорее всего являлся городовым дворянином Ярославского уезда[22]. Трудно решить, к какой сословной группе относился первый верхотурский воевода В.П. Головин – сын казначея, убитого, видимо, по дороге в ссылку, и женатый на дочери боярина Б.Ю. Сабурова[23]. Головины оставались в немилости вплоть до воцарения Лжедмитрия I.

Мангазейский острог был заложен казаками и «литвой» под началом дворянина московского князя М.М. Шаховского, в канун экспедиции на реку Таз служившего тобольским головой, и зубцовского выборного Д.П. Хрипунова-Дубенского. «Зубченином» являлся и следующий голова Мангазеи С.Т. Пушкин, которого сменил другой выборный – костромитин Ч.С. Чортов. Его преемник К.В. Давыдов в начале 1590-х гг. числился в детях боярских по Клину. В «выборе» по Рязани и Ржеву состояли воеводы «Тазовского города» Ф.Ю. Булгаков и Д.В. Жеребцов. К какому слою «большого дворянства» относился их предшественник князь В.М. Рубец Мосальский, пока неясно.

Основатель Туринского острога Ф.О. Янов, служивший накануне в Тюмени, известен как суздальский выборный [24]. Его преемники Ф.К. Фофанов и И.Ф. Лихарев, тоже бывшие письменными головами, упоминаются в «росписях» видных вяземских и каширских дворян.

В 1604 г. голову П.Б. Бельского направили из Тобольска управлять Кетским острогом. В составленном накануне боярском списке Постник Богданов сын указан в перечне вяземских дворян [25].

Основателями и первыми администраторами «Томского города» стали тульский выборный Г.И. Писемский, в 1603–1604 гг., повторим, служивший в Сургуте, и «присланный» из Тобольска сын боярский В.Ф. Тырков. Как представляется З.Я. Бояршиновой, оба они в крепости, которую возвели в «улусе» эуштинского князца Тояна русские служилые люди, юртовские татары и кодские остяки, являлись письменными головами. Но в документах, опубликованных самой исследовательницей, с этим чином упомянут только Г.И. Писемский. Подобно Е.В. Вершинину надо думать, что управляя новым городом в устье Томи, В.Ф. Тырков письменным головой не считался[26]. Этот сын боярский, кстати, был «приписан» не к Тобольску, как зачастую утверждается, а к Верхотурью [27].

В Пискаревском летописце сохранилось уникальное свидетельство о том, что одним из первых сибирских воевод являлся Петр Новосильцев. Не исключено, что оно восходит к «разрядам». П. И. Новосильцев в боярских списках значится кашинским выборным [28].

Итак, подавляющее большинство воевод и письменных голов сибирских городов и острогов последних полутора десятилетий XVI – первых лет XVII вв. входило в состав «выбора». Чаще всего в Зауралье, которое в 1648 г. один из местных администраторов назвал «дном адовым »[29], посылались дворяне Ржевского, Рязанского, Вяземского уездов, несколько реже – Дорогобужского, Ярославского, Тульского, Зубцовского, Суздальского, Владимирского, Костромского, изредка – Дмитровского, Галичского, Бельского, Нижегородского, Мещовского, Кашинского, Боровского. Представители по меньшей мере двадцати шести « выборных» корпораций несли службу в Сибири до начала «разорения русского», преимущественно в головах, порой в воеводах. Эти должности занимали и дворяне московские. На воеводствах подчас находились князья Оболенского, Ростовского, Мосальского «домов», но старшими из «начальных людей» зачастую выступали столичные дворяне. Их городовые «собратья» (В.В. Аничков, Д.Г. Юшков, Г.С. Салманов, В.Ф. Тырков) несколько раз исполняли функции письменных голов, а в роли воеводы однажды, насколько можно судить, побывал жилец (Ф.П. Барятинский). Принимая во внимание наблюдения В.Н. Глазьева [30], можно заключить, что по сословной структуре ранняя сибирская администрация в основном не отличалась от аппарата управления, сложившегося одновременно в «польских» уездах России. Примечательно лишь более широкое привлечение в состав этой администрации городовых дворян. Опальных же И. Г. Нагого и Головиных московские власти использовали в качестве воевод не только на сибирской «украйне», но и в Поволжье.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. См.: Симачкова Н. Н. Становление воеводской системы управления в Сибири в конце XVI - начале XVII вв.: Автореф. дисс. : к.и.н. Тюмень, 2002.

2. См.: Боярские списки последней четверти XVI - начала XVII в. и роспись русского войска 1604 г. (далее - БС). М., 1979. Ч. 1. С. 94. Ср.: С. 200. В 1594 г. по царскому приказу Обский (Мансуровский) городок надлежало "разломать" и сжечь. В то время местный гарнизон возглавлял Гневаш Лутохин, ранее являвшийся сыном боярским и дьяком, а впоследствии дворецким новгородского Софийского дома. См.: Сторожев В. Материалы для истории русского дворянства. М., 1908. Вып. 2. Прилож. С. 2; Греков Б.Д. Избр. труды. М., 1960. Т. 3. С. 167; Т. 4. С. 51, 329.

3. БС. Ч. 1. С. 90, 120, 121, 184, 256.

4.Коньков Н.Л. Тобольские воеводы конца XVI - начала XVIII веков. Б. м., 2001. С. 64, 107.

5. См.: Разрядная книга 1475-1598 гг. (далее - РК). М., 1966. С. 400; Разрядная книга 1475-1605. М., 1987. Т. 3. Ч. 2. С. 116; М., 1989. Т. 3. Ч. 3. С. 41; БС. Ч. 1. С. 97, 129, 143, 144, 172, 283, 314. Ср.: С. 327. Е.В. Вершинин, перечисляя тюменских воевод и голов, В.А. Звенигородского, С.В. Лизунова Тургенева, И.Н. Всеволожского, Ю.В. Дмитриева и Ф.С. Наумова не называет, но зато упоминает Ю.Д. Булгакова (см.: Вершинин Е.В. Воеводское управление в Сибири (XVII век). Екатеринбург, 1998. С. 180), о котором документальные свидетельства отсутствуют.

6. Голубцов И.А. "Измена" Нагих // Ученые записки Ин-та истории Рос. ассоциации науч. ин-тов обществ. наук. М., 1929. Т. 4. С. 62; Он же. "Измена" смольнян при Б. Годунове и "Извет" Варлаама // Там же. М., 1928. Т. 5. С. 240, 246.

7. См.: Вершинин Е.В. Воеводское управление: С. 169.

8. Местнические дела 1563-1605 гг. / Собраны и изданы Н.П. Лихачевым. СПб., 1894. С. 71, 80, 82, 83; Лихачев Н.П. Сборник актов, собранных в архивах и библиотеках. СПб., 1895. Вып. 1. С. 95. Примеч.; РК. С. 400, 487; Разрядная книга 1475-1605. Т. 3. Ч. 2. С. 116; Полное собрание русских летописей (далее - ПСРЛ). М., 1987. Т. 36. С. 139, и др. Об этих дворянах см.: БС. Ч. 1. С. 127, 131, 142, 150, 184, 215, 277, 286.

9. БС. Ч. 1. С. 229. Ср.: С. 161, 189-190, 212, 297, 338. В 1594-1597 гг. в "Тобольском городе" служил не Михаил Петров, как зачастую указывается, а Михаил Константинов сын Волконский. См.: Род князей Волконских: Материалы, собранные и обработанные княгинею Е.Г. Волконской. СПб., 1900. С. 71.

10. Шашков А.Т. К истории возникновения в конце XVI в. первых русских городов и острогов на восточных склонах Урала // Уральский сборник: История, культура, религия. Екатеринбург, 1997. С. 176-178. В начале 1594 г. в Лозьве находился и князь А.В. Елецкой (Сторожев В. Материалы: Вып. 2. Прилож. С. 2) из числа выборных дворян по Боровску, вскоре основавший "Тарский город". Е.М. Главацкая принимает его за лозвенского воеводу (Древний город на Оби: История Сургута. Екатеринбург, 1994. С. 92). Однако по наказу о строительстве Тары выясняется, что А.В. Елецкого направили за Урал из Москвы, в Лозьве князю Андрею следовало получить деньги и котлы для нужд нового города "в верх Иртыша" (Миллер Г.Ф. История Сибири. 2-е изд., доп. М., 1999. Т. 1. С. 350). Благодаря тому же документу, кстати, становится понятным, что основатели Сургута вопреки убеждению Е.М. Главацкой прибыли на место этой крепости не вместе: Ф.П. Барятинский с 20 плотниками-пермичами явился в "новый город в верх по Оби", уже заложенный В.В. Аничковым.

11. См.: БС. Ч. 1. С. 234, 243, 340; М., 1979. Ч. 2. С. 13.

12. См.: Солодкин Я.Г. Воеводы и письменные головы Пелыма первых лет его существования // Западная Сибирь: история и современность: Краеведческие записки (далее - КЗ). Тюмень, 2003. Вып. 5. С. 4-20. Вопреки утверждению, будто пелымский голова П.Г. Вердеревский являлся литвином (см.: Резун Д.Я. Родословие сибирских фамилий: История Сибири в биографиях и родословных. Новосибирск, 1993. С. 40-41), он, как отмечалось Н.П. Лихачевым и О.А. Шватченко, принадлежал к потомкам рязанских бояр.

13. Первое столетие сибирских городов. Новосибирск, 1996. С. 74.

14. См.: Миллер Г.Ф. История Сибири. М.; Л., 1941. Т. 2. С. 147.

15. См.: Солодкин Я.Г. Воеводы и головы Березова с первых лет его существования // ЗС. Тюмень, 2001. Вып. 4. С. 10-16.

16. См.: Солодкин Я.Г. Первые воеводы и головы Сургутского уезда // ЗС. Екатеринбург, 1999. Вып. 2. С. 5-11; Солодкин Р.Я., Солодкин Я.Г. Новые данные об одном из основателей Сургута Владимире Аничкове // Сургут в отечественной истории: Сб. тез. докл. и сообщ. межрегион. науч. конф. Сургут, 2003. С. 18-19.

17. Павлов А.П. Государев двор и политическая борьба при Борисе Годунове (1584-1605 гг.). СПб., 1992. С. 116.

18. БС. Ч. 1. С. 224; Корецкий В.И. История русского летописания второй половины XVI - начала XVII в. М., 1986. С. 240; Разрядная книга 1475-1605. М., 1994. Т. 4. Ч. 1. С. 115.

19. Голубцов И.А. "Измена" Нагих. С. 64.

20. См.: БС. Ч. 1. С. 128, 214. Ср.: С. 196.

21. Там же. С. 130, 135, 150, 215, 286, 317, 336; Корецкий В.И. История: С. 102. Примеч. 12. Отметим, что согласно боярскому списку того времени, жилец "Офонасей Неудачин сын Плещеев : 111-го (1602/03. - Я.С.) с отцом в Сибири умре" (БС. Ч. 1. С. 193). Видимо, как и сын И.М. Вяземского (на что указал Е.В. Вершинин), Афанасий помогал отцу управлять "Верхотурским городом".

22. Разрядная книга 1550-1636 гг. М., 1976. Т. 2. Вып. 1. С. 129. Ср.: БС. Ч. 1. С. 195. Взгляд, будто Г.С. Салманов, как и В.П. Головин, был близок ко двору Бориса Годунова (Галишев С.А. К вопросу о назначении воевод в города Тобольского разряда в XVII веке // Тез. обл. науч. конф., посвященной 400-летию Тобольска "Роль Тобольска в освоении Сибири". Тобольск, 1987. С. 58), - явное недоразумение.

23. См.: Зимин А.А. В канун грозных потрясений: Предпосылки первой Крестьянской войны в России. М., 1986. С. 110.

23. Д.Я. Резун объявляет Ф.О. Янова литвином (Резун Д.Я. Родословие : С. 243). Но предки основателя Туринского острога перебрались в Россию из Великого княжества Литовского еще в первой четверти XVI в. (Лихачев Н. О происхождении Яновых // Известия Русского генеалогического общества. СПб., 1900. Вып. 1. Отд. 1. С. 153). Кстати, "турченин" Николай Янов в 1572 г. был помещиком Владимирского уезда. См.: Веселовский С.Б. Монастырское землевладение в Московской Руси во второй половине XVI в. // Исторические записки (далее - ИЗ). М., 1941. Кн. 10. С. 109.

24. БС. Ч. 1. С. 140, 205. П.Б. Бельский, очевидно, в Кетске был не воеводой (Бояршинова З.Я. Основание города Томска // Вопросы географии Сибири (далее - ВГС). Томск, 1953. Сб. 3. С. 32), а письменным головой.

25.Заметим, что Постник приходился сыном не знаменитому Богдану Яковлевичу, как полагают И.А. Голубцов и Р.Г. Скрынников, а Андрею-Богдану (в иночестве Антонию). См.: Акты служилых землевладельцев XV - начала XVII века. М., 1998. Т. 2.С. 45, 46.

26. Бояршинова З.Я. К вопросу о развитии земледелия в Томском уезде в XVII веке // ВГС. Томск, 1951. Сб. 2. С. 99; Она же. Основание : С. 31, 36, 41, 45; Вершинин Е.В. Воеводское управление : С. 175.

27. Солодкин Я.Г. Служилые люди Сургута в первые годы его существования // Очерки истории Сургута. Сургут, 2002. С. 34. Примеч. 22.

28. ПСРЛ. М., 1978. Т. 34. С. 195; БС. Ч. 1. С. 145, 211, 284, 314, 335.

29. См.: Чистякова Е.В. Городские восстания в России в первой половине XVII века (30-40 -е годы). Воронеж, 1975. С. 218. Ср.: Бахрушин С.В. Труды по источниковедению, историографии и истории России эпохи феодализма (Научное наследие). М., 1987. С. 107, 110.

30. См.: Глазьев В.Н. Структура власти в городах-крепостях "на Поле" в конце XVI века // ИЗ. Воронеж, 1997. Вып. 2. С. 7, 8; Он же. Власть и общество на юге России в XVII веке: Противодействие уголовной преступности. Воронеж, 2001. С. 56.

Печатный источник материала

Население, управление, экономика, культурная жизнь Сибири XVII-начала XX в.: Сборник научных статей / Под ред. Ю.М. Гончарова, Т.Н. Соболевой. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2003. - 256 с.