Социологическая фирма «Валидейта» опросила тех, кто 26 марта собирался голосовать за Путина. Путинский электорат оказался велик, и это были люди совершенно разных политических настроений. Двум группам избирателей во Владимире (одна из голосовавших на минувших думских выборах за КПРФ, другая — некоммунистический электорат), и таким же, абсолютно не похожим друг на друга двум группам избирателей в Москве (одна — преуспевающие молодые люди, отстаивающие ценности рыночной экономики, другая — бедные пенсионеры, считающие себя пострадавшими от реформ), задавали вопросы о Путине. Единодушная любовь к ельцинскому служке людей с разным жизненным опытом, богатых и бедных, про— и анти— коммунистически настроенных, просто ошеломляет, и это в век так называемого «плюрализма мнений». Они говорили о Путине одно и то же, высказывали одинаковые надежды и опасения. А это означает, что в современной России в результате применения избирательных технологий разницы в воззрениях нищего пенсионера-оборонщика, голосующего за КПРФ, и преуспевающего менеджера тридцатипяти лет, отдавшего свой голос Союзу правых сил, практически нет!

У людей спрашивали, чего они ждут от будущего президента, которым, как они надеются, будет Путин. Все отвечали расплывчато: «чтобы лучше стало жить народу», «чтобы поднялся престиж страны», «чтобы зарплаты росли быстрее». Ничего конкретного социологам услышать не удалось. Люди даже обижались настойчивости вопросов: «Как мы можем знать, что он будет делать. Откуда мы знаем, какие конкретные шаги? Пусть сделает нормальную жизнь». Зато все опрашиваемые сходились в одном — Путин правильно делает, не оглашая до времени никакой программы: «Сразу на него набросятся. А ему нужно получить власть — зачем ему сейчас с кем-то ссориться».

«Осторожный», — так отмечали во всех группах главную человеческую черту Путина. Это не особо жалуемое русским человеком свойство натуры, сходное с трусостью и зачастую являющееся ее деликатным синонимом, вдруг почему-то выросло в глазах избирателя в достоинство, за которое человека, оказывается, можно даже полюбить. Вообще эпитеты, которыми поклонники-избиратели наделяли будущего президента Путина, очень знаменательны: «аккуратный, деловой, подтянутый, сдержанный, скрытный, умный, жесткий, толковый, хитрый, себе на уме…». А вот характеристики внешности: «незаметный, блеклый, с холодным взглядом…». Да разве в России таких людей когда-нибудь любили? — озадаченно разводили руками трезвые головы. Ведь буквально накануне та же социологическая фирма исследовала представления русских о русском национальном характере, и разные люди по возрасту, по профессии выделяли одно и тоже, что в России народ открытый, душа нараспашку, щедрый и удалой, рисковый. Именно таким привык видеть себя русский человек, именно эти черты он отмечает с уважением и симпатией. Но ведь Путин, согласно представлениям тех же самых людей, весь состоит из свойств, прямо противоположных этому идеалу.

Единственное качество, свойственное русской натуре и отмеченное участниками соцопроса у президента Путина — это скромность. Но даже путинская скромность и та отличалась от общепринятой у русских. О нем говорили: «Скромный, не выставляется. Жену повсюду не возит». А о русской скромности иное: «В том смысле, что вот тебя спросят, мол, можешь ли ты это сделать? А ты говоришь: не знаю. А сам можешь сделать лучше всех». Так что и здесь русский человек и наследник Ельцина, вроде бы «не сошлись характерами». Но ведь полюбили же! Это же как нужно было извратить, испоганить, испакостить наши мозги, чтобы мы, русские люди, видевшие прежде в своих героях-идеалах Илью Муромца, Минина и Пожарского, Евпатия Коловрата, мы, знавшие и побеждавшие с такими вождями, как Жуков и Сталин, — вот наше представление о вождях как людях непременно волевых, бесстрашных, самоотверженных и, разумеется, абсолютно самостоятельных! — ныне опустились до возвеличивания в вожди своими собственными голосами такой серости и «скромности», как Путин.

Обратите внимание: у избирателей не было иллюзий о характере будущего президента. Им, например, задавали вопрос: «Если все наши известные политики живут в общей коммунальной квартире, что в ней делает Путин?». После недолгих раздумий, избиратели отвечали так: «За всеми наблюдает, изучает», «Сидит в своей комнате, закрывшись, и до блеска чистит ботинки», « У него все по часам расписано: когда завтрак, когда в ванную». «А если все работают на заводе?», — следовал новый вопрос. Кто-то представил Путина главным инженером, кто-то мастером, а вот москвичи дружно согласились: «типичный начальник первого отдела». И вновь изумление социологов: давно ли начальник первого отдела стал кумиром российского избирателя?!

Оказалось, что Путин нравится электорату именно таким — не по-русски закрытым, даже скрытным, себе на уме. Принужденные политтехнологами полюбить своего избранника, люди себе в оправдание ревностно искали в Путине хоть черточку, действительно достойную любви. И представьте, даже лицемерные слезы на похоронах Собчака, а какой пятидесятилетний русский мужик проливает их перед телекамерами, ведь не отца-мать хоронит (отец у Путина умер в бытность его премьером, и он прилюдно на похоронах не плакал), а тут похороны бывшего начальника, причем подлого и преступного, и все это знают, и Путин в том числе, но и эти притворные рыдания у микрофона радиостанции «Балтика» избиратель воспринял с надеждой на путинскую искренность. Плач по Собчаку добавил Путину сторонников. «Вы хотели бы иметь такого человека в друзьях?» — спрашивали избирателей. И многие, особенно женщины, с готовностью кивали: «Да. Он надежный. Собчака не предал». Путинскую верность Собчаку, как оказалось, одобрили все его избиратели, в том числе и те, кто самого Собчака, мягко скажем, не любил. Такова сила технологии: герой-разведчик, роняющий скупую мужскую слезу на гроб учителя, поддерживающий твердой рукой убитую горем вдову и прижимающий к груди осиротевшую дочь покойника. И это мизансцена хорошо поставленной мелодрамы, рассчитанной на миллионы зрителей За кулисами же сцены вдова и герой деловито вытирают слезы и договариваются о наследстве, вдова получает в распоряжение на прокорм фонд с деньгами для узников немецко-фашистских концлагерей, затем должность члена Совета Федерации от Тувы, дочь — возможность безбедно и праздно жить, безнаказанно проедая наворованное папой, по слову Путина, «порядочного человека с безупречной репутацией».

Принужденность путинских сторонников его любить, натужность и вымученность их симпатий читаются во всех ответах избирателей в соцопросах. К примеру, тридцатилетний банковский работник, москвич, всем сердцем отстаивая Путина, все же дружить с ним не склонен: «Нет, дружить, пожалуй, не надо. А вот в начальники — в самый раз. Только не непосредственным, а начальником начальника». А пенсионерка Зоя Васильевна, называющая себя «активной общественницей», высказалась еще определенней и, главное, за всех: «Ну и что, что нам многие путинские черты в людях не нравятся? Президент — совсем другое дело».

И самое парадоксальное. Избиратель горячо полюбил и оправдал немецкое «прошлое» Путина, и это несмотря на нашу крепнущую нелюбовь к Западу, несмотря на неприязнь к Германии, воспитанную двумя мировыми войнами. Из путинского немецкого прошлого народ вынес какую-то дурацкую надежду на будущую мудрость Путина-президента. Во всех группах соцопроса путинская работа в Германии рассматривалась только в одном ракурсе: пожил на Западе — многому научился. О том, что кандидат в президенты России служил в Дрездене заурядным оперуполномоченным КГБ, не засекреченным агентом, а помощником начальника, если верить его собственным воспоминаниям и мемуарам его жены, и слыл среди тамошних коллег большим любителем пива и вояжей на природу с сосисками, об этом факте немецкой путинской биографии никто не задумался. Избирателю внушили иное: «Попал туда молодым человеком, сумел воспринять и понять тамошнюю жизнь», «он Запад изучил, это не значит, что он будет слепо копировать, но все хорошее сможет перенести сюда», «он настоящий разведчик, весь законспирированный»… На пустом месте сотворили образ Путина-резидента, от которого всего шаг до Путина-президента.
Да, Путина электорат полюбил, полюбил несмотря ни на что, полюбил вопреки невзрачной внешности, вопреки омерзительным для русской натуры повадкам и характеру, наперекор неприглядному и непонятному прошлому… В чем же причина такой скорой и сердечной привязанности? В том, что нас просто-напросто поймали на голый крючок технологий. Без наживки поймали! От безмозглости ли, тупости нашей или от пресловутого нашего простодушия, что бы ни явилось ответом, ясно одно — «любовь к Путину» психологически выверено навязанная нам, внушенная технологами, мастерски и цинично просчитанная, и сам «президент Владимир Владимирович Путин» это прекрасно понимает и своей веры в победу выборных технологий над душами избирателей никогда не скрывал: «Для победы нужны профессионалы, технологи для работы по предвыборной кампании». («От первого лица. Разговоры с Владимиром Путиным», с.105).
Ну что ж, попробуем отделить подлинного Путина от Путина пиаровской конструкции, которого нам создали и продолжают совершенствовать технологи-профессионалы.