| shtormax | Дата: Воскресенье, 28.10.2007, 11:38 | Сообщение # 1 |
Генерал-лейтенант
Группа: Администратор
Сообщений: 667
425321904
Репутация: 5
Статус: Offline
| ПОСЛЕДНИЙ ТРИЛЛЕР
В начале 50-х годов Хозяин поручил министру государственной безопасности Абакумову произвести массовые аресты среди земляков Берии — выходцев из Мингрелии, которых Берия рассадил на многие ответственные посты. Начиная дело, Хозяин будто бы прямо сказал Абакумову: «Ищите в заговоре Большого мингрела». Впрочем, тот должен был это и сам понять... Но дело продвигалось медленно — Абакумов явно боялся собирать материал на шефа.
Хозяин оценил его страх: Абакумов был обречен.
В это же время Абакумов готовит «дело врачей».
Еще в 1948 году заведующая электрокардиографическим кабинетом Кремлевской больницы Лидия Тимашук подала заявление: врачи неправильно лечат Жданова.
Хозяин запомнил письмо. Автор триллера 1937 года тотчас понял возможности сюжета: к примеру, работавший в «Кремлевке» профессор Вовси был родным братом Михоэлса. Идея «разветвленного еврейского заговора, использующего в своих целях людей самой гуманной профессии в мире», была готова. Книги, которыми зачитывалась чернь во времена его юности, — все эти «Протоколы сионских мудрецов», многочисленные издания Союза русского народа хранились в его цепкой памяти. Готовя осуществление Великой мечты, он знал: есть две возможности сделать общество единым — страх и ненависть. Борьба с космополитизмом многое раскрыла, а результаты превзошли его ожидания.
«Антисемитизм — с ним и водка крепче, и хлеб вкуснее», — как говорил русский писатель.
Итак, он сочинил свой последний триллер. Вот его содержание, которое должна была вскоре узнать страна:
Зловещая сионистская организация «Джойнт» решила погубить народ России. Возможно, она начала действовать еще во времена Троцкого — Зиновьева — Каменева. Ее агенты (Михоэлс и прочие верные слуги американского империализма) проникли повсюду. По ее заданию многочисленные космополиты отравляют идеологию страны. Но этого мало — агенты-врачи убивают государственных деятелей. (Сюжет врачей-убийц уже был отработан им во время бухаринского процесса. Но это и было хорошо — включался условный рефлекс страха.) Проникли сионисты и в высшие эшелоны власти.
Здесь в сюжет должна была вступить Жемчужина. Как когда-то Зиновьева и Каменева, он берег ее для открытого процесса. Жемчужина должна двинуть триллер на новую ступень.
Через Жемчужину в агенты «Джойнта» был завербован Молотов. А далее в сюжет можно включать все новых и новых участников. Сначала их будет истреблять Большой мингрел, потом наступит и его очередь сыграть Яго. Зачем придумывать новое, если все отработано еще в 1937 году...
Теперь существовал лагерь социализма, и он перенес действие триллера и в братские страны. Он не простил (и не мог простить) Димитрову союза с Тито — и столь хорошо ему послуживший лидер Болгарии умирает в 1949 году. Сподвижников Димитрова он вводит в сюжет триллера: Трайчо Костов, болгарский руководитель, один из лидеров Коминформа, был расстрелян по обвинению в шпионаже.
В 1952 году действие триллера в братских странах приобретает нужную окраску.
В Чехословакии состоялся процесс секретаря компартии Сланского. Вместе с ним на скамью подсудимых сели еще несколько крупных функционеров. Все они были евреи. Слан-ского расстреляли как агента международного сионизма.
Попутно Хозяин уже окончательно формировал кадры исполнителей террора.
Нерешительность Абакумова в «деле Берии» потребовала решения, и этот красавец палач с внешностью бравого гвардейца отправился за решетку.
Заместитель председателя КГБ Ф. Бобков вспоминал: «Сотрудники в прострации бродили по коридорам. Пришло известие, что Абакумов арестован. Зачитали постановление ЦК». Оказалось, что беспощадного министра убрали... за отсутствие беспощадности. Вечный юмор Хозяина.
В постановлении говорилось, что «чекисты утратили бдительность, не видят террористических гнезд в стране, работают в «белых перчатках».
И началась новая кампания — борьба с «белоперчатниками». Арестовали многих начальников отделов и управлений МГБ. Так Хозяин разгромил абакумовские (и бериевские) кадры. Новым работникам МГБ было предложено «вернуть бдительность и беспощадно нажимать на арестованных врагов».
Все поняли: новый 1937 год уже идет вовсю! На пост министра госбезопасности Сталин назначил далекого от Берии партийного работника Игнатьева.
К тому времени большую группу знаменитых врачей-евреев уже приготовили для будущего процесса: Когана, Фельдмана, Этингера, Вовси, Гринштейна, Гинзбурга... Но по его сюжету острие заговора должно быть направлено лично против Вождя. Так что пришлось ему быть щедрым — включить в триллер и личного врача: профессор Виноградов был арестован.
В январе 1953 года оперативная группа МГБ выехала в Урицкий район — перевезли «Объект 12» (Полину Жемчужину) из ссылки в тюрьму.
«Объект» сказал слова, оставшиеся в деле: «Как правительство решило, так и будет».
К тому времени Виноградов, Коган, Вовси уже дали необходимые показания. И против нее материала было достаточно. «Объект» привезли на Лубянку, начались допросы. Вопрос о Молотове был предрешен...
Молотов и Жемчужина уцелеют только благодаря внезапной смерти Вождя. И оба до самой своей смерти останутся ему верны. «Она не только потом не ругала Сталина, а слушать не хотела, когда его ругают», — вспоминал Молотов.
Еще один портрет «нового человека».
Есть закон террора: начавшись, он должен разгораться. Расставшись с личным врачом, Хозяин спровадил в тюрьму и своего начальника охраны.
Полуграмотный Власик, сменив полуграмотного Паукера во главе охраны Хозяина, унаследовал и его безмерное влияние. С 1947 года он — начальник Главного управления охраны. Теперь верный страж Вождя назначал охрану и для его соратников — то есть ставил при них своих осведомителей. Но Власик начал допускать промахи. Приставленный к Берии Саркисов сообщал ему данные «о разврате Берии», однако Власик не почувствовал новых желаний Хозяина. Он не только не дал ход показаниям Саркисова, но и одернул его. Всеведущий Хозяин узнал об этом и понял: нюх у постаревшего пса притупился. К тому же пьянки и женщины делали Власика ненадежным, так что и его стоило включить в триллер.
15 декабря 1952 года Власик был арестован. Но суд состоялся уже после смерти Сталина — 17 января 1955 года.
Сохранились его показания на суде и обширная просьба о помиловании. Как и в случае с Ежовым, документы рисуют поразительный портрет «нового человека».
Председательствующий: Когда вы познакомились с художником С-ом?
Власик: В 1934 или в 1935 году. Он работал на оформлении Красной площади к торжественным праздникам.
— Что вас сближало с ним?
— Конечно, сближение было на почве совместных выпивок и знакомств с женщинами...
— Подсудимый Власик, вы раскрыли перед С-ом секретных агентов МГБ. Он показал: «От Власика мне стало известно, что моя знакомая Кривова является агентом органов и что его сожительница Рязанцева тоже сотрудничает».
Признав это, Власик показывает:
— Но в вопросах службы я всегда был на месте. Выпивки и встречи с женщинами были за счет моего здоровья и в свободное время. Признаю, женщин у меня было много.
— Глава правительства вас предупреждал о недопустимо-сти такого поведения?
— Да, в 1950 году он говорил мне, что я злоупотребляю отношениями с женщинами.
— Вы показали, что вам доложил Саркисов о разврате Берии, а вы заявили: «Нечего вмешиваться в личную жизнь Берии, надо охранять его».
— Да. Я от этого устранился, так как считал, что не мое дело в это вмешиваться, ибо это связано с именем Берии.
— Как вы могли допустить огромный перерасход государственных средств по вашему управлению?
— Грамотность у меня сильно страдает, все мое образование заключается в трех классах приходской школы.
Свидетель художник С-г: Должен сказать, что Власик — морально разложившийся тип. Он сожительствовал со многими женщинами, в частности (далее идет список из 20 с лишним имен. — Э. Р.)... и другими, имена которых я не помню. Власик спаивал меня и мою жену и сожительствовал с нею, о чем сам цинично мне же рассказывал.
А вот и другая сторона жизни начальника охраны:
— Подсудимый Власик, расскажите суду, что из трофейного имущества вами было приобретено незаконным путем, без оплаты?
— Насколько я помню: пианино, рояль, три-четыре ковра.
— А что вы можете сказать о четырнадцати фотоаппаратах? Откуда у вас хрустальные вазы, бокалы, фарфоровая посуда в таком количестве?
И так далее, и тому подобное...
Начиная революцию, они обещали в своем гимне: «Мы наш, мы новый мир построим». Построили... Сколько крови, сколько убитых, чтобы пришли Власик, Ежов, Берия — люди этого нового мира. Грядущий Хам, о котором писала русская литература в начале века, победил.
Смерть Сталина спасла Власика от гибели. В 1955 году он написал просьбу о помиловании, где сообщает поразительное. Сначала его допрашивал лично Берия. И Власик с изумлением понял: Берия знал «некоторые детали его разговоров, которые глава правительства вел с ним наедине. Их можно было узнать только подслушивая».
«Берия, — продолжает Власик, — должен был знать о недовольстве главы правительства, которое после войны он вы-сказывал по поводу него».
Стремительный темп впервые подвел Хозяина. С арестом Власика он явно поспешил: лишился опытного пса, не имея пока другого.
Итак, Хозяин решил убрать Берию. Но прежде чем исчезнуть, Большой мингрел, как и все предыдущие жертвы, должен довести до конца порученную работу.
Берия был тесно связан с Великой мечтой. В 1951 году под его кураторством была испытана мощнейшая атомная бомба. Теперь его ученые создали новое небывалое оружие — водородную бомбу. По мощности она в 20 раз превосходила бомбу, сброшенную на Хиросиму. Ничего подобного в мире не было — Хозяин один обладал таким оружием.
Бомба будет испытана в августе 1953 года — всего через несколько месяцев после его смерти...
На пороге обладания новым оружием он поручил Берии завершить ракетную оборону Москвы. Еще в конце 40-х годов было решено окружить столицу ракетными дивизионами, чтобы можно было сбить любой самолет на пути к Москве. Воздвигались гигантские кольца обороны, где располагались зенитно-ракетные комплексы. По требованию Хозяина работы велись с лихорадочной торопливостью. Трудились испытанные строители ведомства Берии — заключенные. Систему налаживали трудно. Радиолокационные станции отслеживали мишени, ракеты взлетали, но... взаимодействия не было. Хозяин торопил. Инженеров перевели на казарменное положение. Вызвав главного конструктора, Берия заявил: «Если система не будет действовать, то...»
И она начала действовать. В начале 1953 года Хозяин знал: вскоре Москва будет смотреть на Запад из-за частокола ракет.
Все было готово: и водородная бомба, и самая мощная в мире армия. Нет, не зря он говорил Молотову вскоре после войны: «Первая мировая война вырвала одну страну из капиталистического рабства, вторая — создала социалистическую систему, третья — навсегда покончит с империализмом». Что на «глубоком языке» означало: мы покончим. И Великая мечта, которую завещал им Боголенин, свершится.
ШАГ ДО АПОКАЛИПСИСА
Хозяин дал Игнатьеву минимальный срок для подготовки процесса и сформулировал лаконично: «Если врачи не признаются, вы будете там же, где они».
13 января 1953 года страна прочла сообщение ТАСС «О раскрытии террористической группы врачей-отравителей».
«Правда» напоминала читателям слова Вождя, сказанные в 1937 году: «Наши успехи ведут не к затуханию, а к обострению борьбы. Чем усиленнее будет наше продвижение вперед, тем острее будет борьба врагов народа». Чтобы ни у кого не было сомнений: 1937 год вернулся.
Но в наступавшем ужасе была совершенно новая деталь — открытый антисемитизм. Это должно было пробудить фанатизм толпы и немыслимый размах террора.
Целый день грозно звучали голоса радиодикторов. Из всех репродукторов несся этот текст: «Советский народ с гневом клеймит преступную банду убийц и их иностранных хозяев...»
Далее шло обещание, заставившее содрогнуться тех, кто понимал «глубокий язык»: «Что же касается вдохновителей этих наймитов — они могут быть уверены, что возмездие вскоре найдет дорогу к ним».
«Вдохновителями», как писалось, были «иностранные хозяева», «американский империализм». И «возмездие» — война — «уже искало к ним дорогу».
Кампания нарастала. Журнал «Крокодил» опубликовал открыто антисемитский фельетон «Пиня из Жмеринки»; «Огонек» в передовой статье «Бдительность и еще раз бдительность», перечислив еврейские имена арестованных врачей, называл их «извергами человеческого рода»; «Правда» печатала сообщения «об арестах шпионов в разных городах» с бесконечным рядом еврейских фамилий...
Наступили страшные дни. Ночами по Москве ездили черные машины — забирали известных евреев. Тогда же арестовали следователя Шейнина.
Еврея Збарского не защитила даже Великая мумия. Видимо, он должен был исполнить роль губителя Священного Тела.
Збарский выйдет на свободу после смерти Сталина, в 1954 году. Для него был юбилейный год — 30 лет он провел рядом с Телом.
Збарский рассказывал: «Все 24 часа в сутки я был подключен к Мавзолею. Я учил сотрудников: если даже муха влетит к нему, без меня удалять категорически воспрещаю». И всю жизнь мне снился этот кошмарный сон — звонят из Мавзолея: «Борис Ильич, высылаем машину — муха в саркофаге!» И я вскакиваю и мчусь как сумасшедший».
В том же году Хранитель Тела умер. Но Тело продолжало существовать...
Теперь Хозяин все чаще остается один на Ближней даче. Дочь — редкий гость, она общается с ним в основном письмами.
«26. 10. 52. Дорогой папа, мне очень хочется повидать тебя. Никаких «дел» или «вопросов» у меня нет, просто так. Если бы ты разрешил и если это не будет тебе в тягость, я хотела бы провести у тебя на Ближней 2 дня из ноябрьских праздников: 8–9 ноября».
Она опять разводилась. «10. 2. 53. Мне очень хочется тебя видеть, чтобы поставить в известность... как я живу... с глазу на глаз. Что же касается Юрия Андреевича (мужа Светланы, сына Жданова. — Э. Р.), то мы с ним еще накануне Нового года решили окончательно расстаться... Нет уж, довольно с меня этого сушеного профессора, бессердечного эрудита, пусть закопается с головой в свои книжки, а семья и жена ему вообще не нужны... Деньги у меня сейчас есть, еще те, что ты прислал, так что дело не в этом только».
Во время редких посещений дочь с испугом увидела на стенах странные репродукции картин, вырезанные им из журналов. На них были дети: девочка поит из рожка лосенка, мальчик на лыжах, ребятня под вишней...
Картинками он заменил своих внуков.
В 1952 году, как пишет в своих мемуарах Хрущев, Хозяин впервые не поехал отдыхать. Не до отдыха, не до детей — мир стоит на пороге Великой мечты.
Молотов, Микоян, Каганович, Ворошилов — этих смертников он уже не зовет. Только четверых из Политбюро приглашает он теперь на дачу: Маленкова, Берию и еще двоих из новых людей в руководстве — Хрущева и Булганина. Эта четверка должна будет действовать сначала против опальных стариков, потом друг против друга. Затем их всех сменят новые роботы. Партийная тюрьма уже ждала очередных обитателей. Кандидаты на смерть названы...
И будущие жертвы, как римские сенаторы во времена Нерона, покорно ждут своей участи. Страх парализовал их.
НАКАНУНЕ
Атмосфера накалялась. Все ждали чего-то страшного — со дня на день. И в феврале последовал зловещий сигнал.
Так как на Западе в адрес СССР раздавались бесконечные обвинения в антисемитизме, в ЦК решили подготовить пропагандистскую акцию: было составлено коллективное письмо представителей еврейской общественности. В этом письме евреи — знаменитые деятели науки и культуры — должны были гневно осудить арестованных «убийц в белых халатах» и заявить, что никакого антисемитизма в СССР нет, да и быть не может, но есть справедливая кара жалкой кучке буржуазных националистов, агентов международного сионизма.
Впоследствии было много слухов о том, кто подписал это письмо и кто отказался. Вот что сказал мне один из подписавших (не буду называть его имя — он до смерти казнил себя за эту подпись): «Да, подписывали чудовищное письмо из-за животного страха за себя, за детей. Но одновременно я говорил себе: врачей уже не спасешь, надо спасать остальных. И чтобы прекратить эту антисемитскую кампанию — надо дистанцироваться, отделить остальных евреев от несчастных обреченных врачей...»
Письмо должно было появиться в самом начале февраля, когда случилось неожиданное. 2 февраля в редакционных кабинетах «Правды» царила полнейшая растерянность: тщательно подготовленное письмо было запрещено печатать.
Все понимали: только Хозяин мог запретить письмо, подготовлявшееся по распоряжению секретариата ЦК.
А. М. Борщаговский (писатель и литературный критик, один из главных объектов травли в период антисемитской кампании) вспоминал в своей книге: «Окрик раздался с самого верха. Сталин не захотел делить евреев на хороших и плохих. Он не захотел, чтобы евреи откупились «кучкой буржуазных националистов».
Знавшим об этом стало страшно. Если Хозяин не разрешает откупиться «кучкой буржуазных националистов», не задумал ли он наказать весь народ?
Уже вскоре ответ на этот вопрос стал ясен. Вместо покаянного письма евреев (которое должно было остановить кампанию) в «Правде» появился яростный антисемитский фельетон «Простаки и проходимцы». В нем было множество персонажей с еврейскими фамилиями, и все они были жуликами и вредителями, «проходимцами», которых принимают на работу доверчивые «простаки», потерявшие бдительность русские люди.
И естественно, последовал новый виток антисемитской истерии. Уже в конце февраля по Москве поползли слухи: евреев будут выселять в Сибирь.
Люди знали: слухи, которых Хозяин не желал, прекращались быстро, их распространителей немедленно сажали. Здесь же день ото дня слух становился пугающе массовым. Но, как и во времена нацизма, многие евреи пытались себя успо-коить. Сосед по дому говорил моему отцу: «Вы представля-ете, сколько будет нужно вагонов?! Нет, он попросту не сможет!»
Но они врали себе, ибо знали: он сможет! Как смог даже в разгар войны переселить сотни тысяч с Кавказа в Сибирь.
ПРЕРВАННЫЙ АПОКАЛИПСИС
Но что это все означало? Зачем нужны были антисемитская кампания, депортация евреев, грядущая чистка руководства и надвигавшийся террор?
Наивно объяснять это (как и террор 1937 года) паранойей Сталина или его животным антисемитизмом.
Это был холодный прагматик, который за четверть века безраздельной власти всегда имел четкое обоснование своих самых чудовищных поступков.
Отец любил повторять чью-то фразу о Сталине: «Горе тому, кто станет жертвой столь медленных челюстей».
Да, Сталин не любил евреев, но он никогда не действовал в угоду страстям. Не любя евреев, он сделал своими довереннейшими лицами и Кагановича (третьего человека в государстве), и Мехлиса, который был его секретарем, а в дни войны — главой Политуправления армии. Да и внук Хозяина был сыном еврея...
Тогда в чем же дело?
Мог ли хитрец Сталин не понимать, что его государственный антисемитизм вызовет антисоветскую волну на Западе, и прежде всего в США, что готовившаяся депортация евреев может довести враждебность Америки до высшей точки?
Странный вопрос! Конечно же, понимал! Значит, почему-то желал этой конфронтации? Хотел разругаться с Западом до конца? Чтобы...
И еще вопрос: для чего он готовил террор?
Террор 30-х годов должен был создать единое общество, безоговорочно подчиняющееся воле Хозяина. И в 1953 году он имел те же задачи: восстановить расшатавшуюся в войне дисциплину, начавший исчезать страх, чтобы создать единое общество, безоговорочно подчиняющееся воле Хозяина.
Но как справедливо объяснял Молотов в беседах с Чуевым, террор в 30-х годах имел конечную цель — подготовить страну к войне.
И надвигавшийся террор 50-х годов ему нужен был, чтобы...
Да, чтобы начать новую Большую войну — войну с Западом. Последнюю войну, которая должна была окончательно сокрушить капитализм.
Планировалась Отечественная, Священная война — под знакомыми, понятными лозунгами: сокрушить всемирное зло (капитализм) и его агентов (международное еврейство). Воплощением этого зла пропаганда, естественно, объявила Америку. Вот почему он провоцировал конфронтацию со Штатами.
Старый диктатор решил осуществить Великую мечту, ибо в тот момент у него были все возможности для этого: его войска стояли в странах Восточной Европы и в Германии; его армия, закаленная в войне, пока была самой могущественной в мире; его столица была защищена двойным кольцом ракет; со дня на день он ждал испытания самого мощного в мире оружия, которое пока — на короткий срок — выводило его в лидеры (но он знал, что американцы идут следом); треть человечества была под его знаменами, и многие сотни тысяч сочувствовали ему — победителю Гитлера...
Однако все эти преимущества были временными. Пока он был впереди — пока! Но уже завтра его полуголодная, полуразрушенная страна — покатит вспять!
Мог ли этот великий хищник, уже теряя физические силы, в ощущении грядущего конца, не воспользоваться последним шансом осуществить Великую мечту?
В РОССИИ ВСЕ СЕКРЕТ И НИЧЕГО НЕ ТАЙНА!
Я отлично понимал, что документов об этом быть не может.
Уже в день смерти Сталина в его архиве началась проверка и чистка. Было принято постановление: «Поручить Маленкову Г. М., Хрущеву Н. С., Берия Л. П. принять меры к тому, чтобы документы и бумаги тов. Сталина, как действующие, так и архивные, были приведены в надлежащий порядок». (Из протокола совместного заседания ЦК КПСС, Совета министров и Президиума Верховного Совета от 5 марта 1953 года. Эта секретная часть протокола была опубликована впервые лишь через 41 год.)
Так что, «меры были приняты» и «надлежащий порядок наведен». Вряд ли эта тройка оставила документы, свидетельствовавшие о намерении СССР развязать мировую войну. Но в нашей стране, где документы в архивах периодически уничтожались или полны фальсификаций, существует забавный исторический источник — устные рассказы современников.
А. Борщаговский рассказал мне об удивительной фразе Сталина, будто бы сказанной в феврале 1953 года. Он услышал об этой фразе и обо всем случившемся от своих близких (увы, умерших) знакомых — в частности, генерал-полковника Д. Драгунского, члена Центральной ревизионной комиссии ЦК КПСС.
Дело происходило в кабинете Хозяина. Вышинский (который с 1940 года ушел из прокуратуры и занимал руководящие посты в Министерстве иностранных дел) рассказал Сталину о чудовищной реакции Запада на готовившийся процесс врачей. В ответ Сталин обрушился на Вышинского, назвал выступление меньшевистским и наорал на соратников, назвав их «слепыми котятами». В конце он сказал: «Мы никого не боимся, а если господам империалистам угодно воевать, то нет для нас более подходящего момента, чем этот».
Вот что пишет в своей книге чешский историк Карел Каплан: «В секретных архивах чехословацкой компартии сохранилось изложение выступления Сталина на совещании руководителей братских компартий в 1951 году. Сталин объяснил участникам совещания, что настал наиболее выгодный момент для наступления на капиталистическую Европу... Война в Корее показала слабость американской армии... Лагерь социализма получил военное преимущество, но это преимущество временное... Таким образом, основной задачей социалистического лагеря является мобилизация всех его политических и военных сил для решающего удара по капиталистической Европе... Возникла реальная возможность установить социализм по всей Европе».
Сталин уехал на дачу и до своей смерти оттуда уже не выезжал. В Журнале регистрации посетителей после 17 февраля записей нет. Хозяин более не возвращался в Кремль. И кто-то провел на полях Журнала красную черту, как бы подводя итог...
Впрочем, 2 марта в его кабинет вновь войдут посетители.
Но уже без него.
|
| |
| |
