| shtormax | Дата: Воскресенье, 28.10.2007, 12:31 | Сообщение # 1 |
Генерал-лейтенант
Группа: Администратор
Сообщений: 667
425321904
Репутация: 5
Статус: Offline
| РОДСТВЕННИКИ «ВРАГОВ НАРОДА»
Хозяин строил единое общество «довольных». И оттого должен был решить: что делать с семьями «врагов»? В идилличе-ское время первых процессов проблему решали отречением: жена и дети публично клеймили отца семейства. Но воспитанный на Кавказе, где родовая месть — быт, он боялся воспитать своих будущих убийц. И как всегда, решил проблему по-революционному.
По инициативе Ежова (конечно же, не Хозяина!) было принято секретное постановление Политбюро от 5 июля 1937 года. Теперь жены осужденных «врагов народа» заключались в лагеря сроком до 8 лет. Их дети в возрасте до 15 лет передавались на государственное обеспечение (то есть в ужасающие детские дома). О детях после 15 лет — «вопрос решался индивидуально» (то есть их отправляли в те же лагеря).
Так началось второе после Октября уничтожение аристократии — на этот раз советской. В июне 1937 года жена и дочь Гамарника были сосланы в Астрахань, вместе с ними семьи Тухачевского, Уборевича и других. Там все жены вскоре были арестованы, детей отправили в астраханский детский дом. Совсем маленькие Мирра Уборевич, Вета Гамарник и Света Тухачев-ская попали туда — после домашней жизни с экономками и няньками.
Секретарь Курского обкома ВЛКСМ П. Стукалов, призывая гнать из комсомола детей «врагов народа», требовал, «чтоб ненависть к ним кипела, чтоб рука не дрогнула»... Так что отношение к этим несчастным в детском доме можно себе представить.
Арестованы были и подросшие дети ленинских сподвижников — те, кого когда-то ласкали Ильич и Коба, — дети Зиновьева, Каменева и других. И сгинули в лагерях.
В беседе с Молотовым Чуев спрашивает:
— Хрущев рассказывал о вас: «Принесли список женщин, осужденных на 10 лет. Молотов зачеркнул и написал около одной: «высшая мера наказания».
— Такой случай был, — говорит Молотов.
— А что же это за женщина такая?
— Не имеет значения, — отвечает Молотов и поясняет:
— Они должны были быть в какой-то мере изолированы, а так они были бы распространителями жалоб всяких, суеты и разложения...
Да, «рука не дрожала»...
Пришла и очередь Хозяина отдать семью.
Мария Сванидзе продолжает свой дневник, но с большими перерывами. Уже посажены все коллеги мужа из руководства Госбанка. Отправились в Ночную жизнь и к стенке их прежние знакомцы-грузины — Буду Мдивани, Орахелашвили, Элиава... А она все славит бдительность «доброго Иосифа»...
«27.8.37. ... Беспрерывное изъятие людей с именами... Я часто иду по улице, всматриваюсь в лица людей и думаю: «Куда делись? Как замаскировались те миллионы людей, которые по своему социальному положению, воспитанию и психике не могли принять советского строя?»... И вот эти хамелеоны на 20-м году революции обнаружились во всем своем лживом обличии...»
Конец дневника вырван. То ли «добрый Иосиф» после ее ареста поработал, то ли сама, поняв неотвратимость ухода, процензуровала...
Следы конца трагедии я нашел в ее маленьком блокноте, хранящемся вместе с дневником. Там она записала очень кратко свой финал:
«21 ноября. Алеша в Кремле не дождался».
Видимо, «добрый Иосиф» его не принял.
«22 ноября. Алеша в Кремле виделся. Неприятно».
Видимо, Иосиф «неприятно» объяснил Алеше, что слишком много его близких знакомых арестовано.
«7 декабря вечером. Кремль, разговор о работе».
Видимо, бедный Алеша попросил другую работу, ибо все его прежние коллеги и руководители уже арестованы.
«12 декабря. За город с Женей (Аллилуевой)».
Она верила: Женя, которую она «наблюдала», имеет влияние на Иосифа. И конечно, попросила «замолвить словечко»...
«21 декабря. Парикмахерская. Рождение Иосифа».
Но впервые их не зовут.
После этого — чистые страницы.
Аллилуева-Политковская: «В 1937 году мы переехали на другую квартиру в «Доме на набережной» (там было столько прекрасных освободившихся квартир. — Э. Р.) и устроили новоселье. К нам пришел Алеша Сванидзе со своей женой Марией Анисимовной. У нас подъезды были рядом. Отпраздновали новоселье, она накинула пальто на свое бархатное платье... они пошли к себе. Прошло часа два-три, и вдруг прибегает их сын Толик с совершенно белым лицом и говорит: «Евгения Александровна, вы знаете, что маму арестовали? Пришли и взяли маму, взяли папу... Обыск был... квартиру опечатали, никого нет, их всех увезли в тюрьму». Мы были убиты, папа совершенно потрясен».
По документам из Архива президента, А. Сванидзе был приговорен к расстрелу 4 декабря 1940 года, но высшая мера была заменена 15 годами в январе 1941 года, так решил «добрый Иосиф». Однако вскоре после нападения Гитлера Алеша Сванидзе был расстрелян (20 августа 1941 года). Была расстреляна и Мария Сванидзе (3 марта 1942 года).
Почему? Мы еще вернемся к этой истории.
Пришла очередь и Павлуши.
Аллилуева-Политковская: «Когда начались аресты... папа приходил очень расстроенный, потому что стали сажать его друзей, с которыми он работал. Он говорил Сталину, и их освобождали. Видно, Сталину это надоело. У нас есть подозрение, что папу все-таки убрали... Как-то я прихожу из школы и вижу... мама, дедушка, все со слезами на глазах. Дедушка меня обнял и говорит: «Кира, у нас большое горе — папа умер». Я просто окаменела от ужаса. Папе было 44. Он так неожиданно умер: приехал вечером из Сочи с отдыха, утром попил кофе, съел яйцо вкрутую, а в два часа позвонили с работы: «Чем вы своего мужа накормили, его тошнит». Мама хотела приехать, но ей сказали: «Нет, мы сейчас его отвозим в больницу — в «кремлевку», и когда ей позвонили, чтобы приезжала, папа был уже мертвый. Врач сказал: «Он все спрашивал: «Что же Женя не идет?» Видно, они нарочно ее не пустили, боялись, что он ей что-то скажет. Мама почувствовала в этом нехорошее».
В своем личном архиве Хозяин сохранил любопытнейшее заключение о смерти Павлуши: «2.11.38. Смерть П. Аллилуева последовала от паралича болезненно измененного сердца. Товарищ Аллилуев, вернувшись из Сочи 1.11.38, по словам окружающих, чувствовал себя хорошо, был оживлен и весел. Утром 2 ноября явился на работу также в хорошем настроении. В 11 часов почувствовал себя плохо, была обильная рвота, полуобморочное состояние. В 13 часов был вызван врач Лечебно-санитарного управления Кремля, которая... и доставила больного в Кремлевскую больницу. При поступлении обнаружено агонизирующее состояние, без сознания, с синюшностью лица. Больной в сознание не приходил, и через 20 минут наступила смерть».
Та же «синюшность» и рвота будут перед смертью у Круп-ской — всего через пару месяцев.
«Папу хоронили очень торжественно, гроб стоял там же, где гроб Надежды Сергеевны... Он был такой красивый, он ведь только что приехал из Сочи. Загорел, ресницы были такие большие».
Несчастная Женя все поняла и, видимо, поэтому очень скоро вышла замуж, точнее, убежала замуж от страшного поклонника. Как она казнила себя, мы можем только догадываться.
Потом пришла очередь мужа Анны Аллилуевой — Реденса. Он работал с Ягодой, был одним из заместителей Ежова. Когда их обоих расстреляли, Реденс был откомандирован в Казахстан. В Алма-Ате он старался вовсю — свирепствовал, выявляя врагов, но судьба его была решена. Хозяин решил постепенно убрать семью, связанную с жизнью навсегда исчезнувшего Кобы.
Василий Сталин рассказывал в письме к Хрущеву: «Когда Берия заговорил об аресте Реденса, тов. Сталин резко возразил... Но... Берия был поддержан Маленковым. И тов. Сталин говорит: «Разберись тщательно... я не верю, что Реденс враг».
Ничего не понял Вася... Задача Берии, как и всех, кто окружал его отца, была одна: понять, чего хочет Хозяин. И только поняв, они смели предложить арестовать Реденса. Но не может же добрый Отелло вот так сразу согласиться. Значит, они должны его уговорить. И они уговаривают, играют в этом театре абсурда, уверяют Вождя, что его близкий родственник — шпион!
Вскоре Реденса вызвали в Москву и арестовали. Анна Аллилуева через Васю просит «доброго Иосифа» о встрече, но он заявляет сыну: «Я ошибался в Реденсе. Принимать Анну Сергеевну больше не буду. Не проси». И Реденса расстреляли.
НОВЫЙ ПОВОРОТ
Заканчивался 1937 год... Теперь Хозяин мог оглянуться. Прошло 20 лет после революции — только 20 лет. Когда они начинали, новая страна, Земля Обетованная социализма, казалась столь близкой. Через несколько лет она показалась недостижимой. Но вот он достиг этой земли, осуществил все мечтания Боголенина: в экономике уничтожен частный сектор, навсегда покончено с капитализмом, коллективизирована деревня. Он швырнул жалкую аграрную страну в индустриализацию, вы-строил современные заводы и фабрики. Он сосредоточил в руках нового государства беспрецедентные производительные силы. Он создал мощную армию, молодую, единую — кто в этой армии посмеет даже подумать о мятеже? Во главе государства стоит партия. Кто в этой новой сцементированной партии посмеет подумать об оппозиции? Кто в усмиренной стране посмеет усомниться в господстве этой партии? И при этом он дал своему народу, живущему в величайшей покорности, ощущение Победителя. Небывалое единство общества было создано.
Теперь можно сосредоточиться на осуществлении Великой мечты.
Впоследствии, беседуя с создателями фильма «Иван Грозный», он сказал Эйзенштейну: «Одна из ошибок царя Ивана состояла в том, что он не дорезал пять крупных феодальных семейств». Он не повторил ошибок своего любимого героя — дорезал врагов до конца... Но настал момент, когда Служитель Священного огня понял: нужна пауза. Страна более не выдержит — сгорит.
Все это время НКВД внедрял миф: Сталин ничего не знает о Ночной жизни. От него скрывают террор бесчисленные Яго, шпионы, пробравшиеся в НКВД. Интеллигенция старалась верить в этот миф, чтобы хоть как-то примириться с совестью. Раболепствуя и славя Хозяина, они хотели еще и себя уважать. Вот почему Пастернак говорит Эренбургу: «Если бы кто-нибудь рассказал про все Сталину...» И Мейерхольд часто повторяет: «От Сталина скрывают...»
В бывшем Партархиве есть записи подобных разговоров. Комиссар Ф. Стебнев: «Похоже, что партийные кадры уничтожают сознательно. Я голову даю на отсечение, что Иосиф Виссарионович не знает об этом».
Пришла пора сделать этот миф реальностью. Так наступила очередь Ежова. В конце 1938 года всплывает заявление в ЦК от начальника одного из управлений НКВД А. Журавлева. Он сообщает, что не раз докладывал Ежову о подозрительном поведении некоторых работников НКВД, преследующих невинных людей. Но Ежов его доклады игнорировал.
Заявление Журавлева немедленно обсуждается на Политбюро. Хозяин, конечно же, возмущен — тотчас сформирована комиссия. В ее отчете Ежов подвергнут резкой критике.
В кабинете Хозяина его бывший любимец пишет покаянное письмо: «Даю большевистское слово учесть свои ошибки...» Но уже вовсю идет проверка деятельности НКВД. Как когда-то Ежов проверял деятельность смертника Ягоды, теперь проверкой его самого руководит призванный из Грузии Берия. Хозяин хочет, чтобы все было понятно: Берию назначают заместителем Ежова.
В декабре 1938 года Хозяин делает Берию главой НКВД, но не спешит объявлять конец террора. Ежов сходит в могилу постепенно. Некоторое время кровавый карлик остается секретарем ЦК и председателем грозной Комиссии партийного контроля. Но уже идут аресты его помощников. Имя самого популярного соратника Сталина исчезает со страниц газет.
Теперь грозный Ежов тихо приходит в свой кабинет и целыми днями сидит там один в прострации. Его портреты еще висят во всех учреждениях, даже в здании ЦК, но к нему никто уже не заходит, его обходят, как зачумленного. Живой мертвец... Наступило и его время понять: Бог есть.
В марте 1939 года состоялся XVIII съезд партии.
Сталин, вероятно, вспомнил те мартовские дни 1917 года, когда он, безвестный, промерзший в поезде ссыльный, сошел на перрон в Петрограде... И вот он создал новую партию и новую страну.
На съезде Хозяин уже прямо сказал о «серьезных ошибках» НКВД, сообщил: «Ошибок оказалось больше, чем можно было предположить». И страна возликовала, славя очередное потепление.
Его новый функционер Жданов веселил съезд примерами безумия террора: «От врача требовали справку: «Товарищ имярек по состоянию своего здоровья не может быть использован никаким классовым врагом для своих целей»... »Я выбился из сил в борьбе с врагами народа, прошу путевку на курорт»... Делегаты весело смеялись: безумные смеялись над безумием.
Хозяин подвел итоги террора: на руководящие посты в государстве и партии выдвинуто полмиллиона новых работников. Среди партийного генералитета сменились 293 из 333 секретарей обкомов и крайкомов. 90 процентов новых руководителей — моложе 40 лет.
Так он сменил ленинскую гвардию.
На съезде вместо истребленных соратников Ильича выдвигаются новые соратники Вождя. Членами Политбюро становятся два низкорослых толстячка — 43-летний Андрей Жданов, сын царского инспектора народных училищ, преемник Кирова в Ленинграде, и 45-летний Никита Хрущев, сменивший Постышева на Украине. По-прежнему самым доверенным лицом остается Молотов.
Новая партия продемонстрировала и новые успехи в почитании земного бога. «Гений новой эры», «мудрейший человек эпохи» — так славили его на съезде. Отныне его встречали и провожали только стоя. Ритуал появления Хозяина: «Все делегаты стоя приветствуют товарища Сталина и устраивают ему продолжительную овацию. Возгласы: «Ура!», «Да здравствует товарищ Сталин!», «Великому Сталину — ура!», «Нашему любимому Сталину — ура!» (из стенограммы съезда).
Теперь он все чаще открыто возвращает атрибуты уничтоженной Империи. На праздновании очередной годовщины ОГПУ в Большом театре поражало присутствие в ложе группы казачьих старшин. Изумление зала вызвала их форма царского образца с золотыми и серебряными аксельбантами. Это была акция: явление казачества — главного символа поверженной Империи. Кто-то из старых, чудом уцелевших партийцев сказал своему соседу: «Их работа» — и наклонил голову, чтобы тот мог увидеть шрам от казацкой шашки.
Появились и новые учебники истории. В них вместо преж-них проклятий «царской России — тюрьме народов» провоз-глашались идеи, от которых должны были перевернуться в гробу старые революционеры: все завоевания русских царей объявлялись прогрессивными и отвечающими... интересам завоеванных народов! Впервые после Октября в учебниках был длинный список царей, князей и полководцев...
На могиле исчезнувшей старой партии возникала Империя. Атеистическая Империя — без Бога, но с Богочеловеком.
ГИБЕЛЬ ВДОВЫ
И как символ — незадолго до XVIII съезда, первого съезда новой партии, умерла вдова Ленина. Впрочем, скорее, ей помогли умереть...
В «Истории болезни тов. Крупской Н.К.» я прочел: «13.1.39. Крупская была обследована профессором Гетье Ф. А. Найдена неправильность пульса и одышка. Назначен дигален, который Крупская отказалась принимать, сославшись на чувствительность кишечника».
Скорее всего, она уже боялась принимать лекарства. И, видимо, не зря. Прошло чуть больше месяца, и Крупскую доставили в Кремлевскую больницу с внезапным приступом аппендицита. 27 февраля 1939 года она умерла. Заключение врачей крайне любопытно: «Заболевание началось с сильных болей во всем животе, к которым присоединилась многократная рвота, резко учащенный пульс, посинение носа и конечностей. При явлениях паралича сердечной деятельности тов. Крупская скончалась».
Как и в случае с Павлушей, врачи отчитались перед Хозяином, и он сохранил их заключение в своем архиве... »Смерть наступила от упадка деятельности сердца на почве интоксикации, вызванной омертвением части слепой кишки с последующим воспалением брюшины»... Так что во время XVIII съезда Хозяин мог видеть только приятные лица.
Прах несли члены Политбюро во главе с «добрым Иосифом». За гробом шли старые большевики Коллонтай, Подвой-ский, Бонч-Бруевич, Кржижановский — те несколько человек из ленинской партии, которых он оставил жить. Для представительства.
Впрочем, иногда он позволял себе слабости. В толпе провожавших ленинскую вдову был Арон Сольц, тот самый, который когда-то в Петрограде делил с Кобой одну постель. Сольца называли «совестью партии». Этот маленький, задыхающийся еврей заведовал распределением продовольствия в дни голода. Когда рабочие, доведенные до отчаяния ничтожными пайками, пришли проверить его припасы, они нашли в доме две мороженые картофелины... В разгар 1937 года Сольц посмел выступить против самого Вышинского. Его стащили с трибуны, но Хозяин велел: не трогать. Когда родственницу Сольца посадили, тот написал резкое письмо Хозяину. И опять он велел: не трогать (просто отправили на месяц в психушку). Однажды в годовщину Октября Сольца позвали сделать доклад в Музее революции. На трибуне он заявил: «Это было время, когда про Сталина мы ничего не знали». И опять его не тронули (правда, жестоко пострадали пригласившие).
Сольцу его старый знакомый Коба позволил умереть своей смертью. Больной и безумный Сольц писал бесконечные колонки цифр. Писатель Трифонов считал, что «тот писал подпольным шифром нечто важное».
Листки исчезли после его смерти. Сталин о нем помнил...
Вместе с новой партией страна получила и новую историю партии.
В 1938 году миллионными тиражами печатается «Краткий курс истории ВКБ(б)» — его «новый завет», история прихода Богосталина и одновременно триллер, где проклинались вожди исчезнувшей партии, предатели и шпионы. «Эти... козявки забыли, что хозяином страны является советский народ, а господа Рыковы, Бухарины, Зиновьевы, Каменевы являются лишь временно состоящими на службе у государства... Ничтожные лакеи фашистов забыли, что стоит советской власти шевельнуть пальцем, чтобы от них не осталось и следа».
В этой книге — его яростная речь и страшная энергия его ненависти.
В апреле 1939 года исчезает Ежов. В это время уже идет реабилитация невинно осужденных — Хозяин освобождает 327 000 человек. Среди них много военных (их он продолжит освобождать в первые дни войны). Будущий маршал Рокоссовский, покидавший тюрьму с выбитыми зубами, будущий генерал армии Горбатов и другие полководцы грядущей войны были счастливцами этого «первого Реабилитанса», как впоследствии прозвали это время в народе.
Получили свободу авиаконструкторы Туполев и Поликарпов, микробиолог Зильбер и прочие научные знаменитости. Всех их помиловал во всем разобравшийся справедливый царь. Ему нравилась эта роль. Иногда.
«Я МОГИЛУ МИЛОЙ ИСКАЛ»
В те опасные дни, когда Коба был террористом, его друг Сергей Кавтарадзе, рискуя собой, помог ему скрыться от охранки.
В 20-е годы Кавтарадзе был главой правительства Грузии, потом — известным оппозиционером. После убийства Кирова его выслали в Казань. Оттуда Кавтарадзе написал покаянное письмо Кобе, и тот вернул его. В 1936 году Кавтарадзе и его жена были арестованы по обвинению... в подготовке убийства когда-то спасенного им Сталина! Его приговорили к расстрелу.
Все это время его маленькая дочь пионерка Майя писала письма «отцу всех советских детей» Сталину о невиновности своего отца. Прошло больше года — Кавтарадзе все держали в камере смертников. И вдруг его привели в кабинет Берии. Там его ждала весьма изменившаяся после лагеря жена. По приказу «друга Кобы» их обоих освободили.
Сталин сделал его заместителем наркома иностранных дел. В этом качестве Кавтарадзе участвовал в Ялтинской и Потсдамской конференциях.
Уже после смерти Хозяина Кавтарадзе рассказывал удивительный случай.
Однажды после какого-то заседания Хозяин взял его с собой на дачу. Был душный июльский вечер. Перед обедом они гуляли по саду, Хозяин шел чуть впереди, напевая тенорочком свою любимую грузинскую песню «Сулико»: «Я могилу милой искал, но ее найти нелегко...» Кавтарадзе уже готовился тихонечко подпевать (Хозяин это очень любил), как вдруг тот прервал куплет, и Кавтарадзе явственно услышал его бормотанье:
— Бедный... бедный Серго...
И опять Хозяин запел:
— «Я могилу милой искал...»
И опять раздалось его бормотанье:
— Бедный... бедный Ладо...
Кавтарадзе облился потом, а Хозяин пел и вновь бормотал:
— Бедный... бедный Алеша...
Кавтарадзе шел за ним, онемев от ужаса: это все были имена их друзей-грузин, которых он погубил. Долго пел Хозяин «Сулико»... По многу раз пришлось ему повторять куплеты, перечисляя их всех... И вдруг он обернулся и зашептал:
— Нету... нету их... никого нету...
В глазах его стояли слезы, и Кавтарадзе не выдержал — тоже заплакал и бросился ему на грудь.
В мгновение лицо Сталина вспыхнуло яростью — толстый нос, пылающие желтые глаза приблизились вплотную к Кавтарадзе, и он зашептал, оттолкнув его:
— Нету их! Никого нету! Все вы хотели убить Кобу! Не вышло — Коба сам всех убил, блядьи дети!
И он ринулся по аллее, ударив сапогом не успевшего отскочить охранника.
Больше Хозяин не звал на дачу друга, но и не тронул его.
Кавтарадзе умер в 1971 году в возрасте 86 лет.
|
| |
| |
